Завещание

Так себе кинчик получился, на разок, пересматривать точно не буду. И всё же я оказался прав, она от него ушла к другому. Жалко Олеся об этом не узнает, вот уже добрые двадцать минут девушка дремала, прильнув своей щекой к моему плечу, а рассказывать сам не буду. Я попытался привстать и уложить девчонку поудобнее. Но вместо этого, её голова сползла на мои колени. Олеся подняла ноги на диван, подогнула под живот и калачиком устроилась, мирно посапывая. Я снова предпринял попытку встать, но Олеся сжала мою ногу и промурлыкала.

– Не уходи.

– Куда я от тебя уйду. – Сорвалось с моих губ.

Девчонка ещё сильнее сжала мою ногу, и я остался сидеть на том же месте. Смотрел телевизор и изредка, когда Ангел что-то бормотала во сне, поглаживал по голове и тихо шептал: «Спи, спи».

Остаток вечера, после того как Олеся проснулась, мы провели за исследованием дома. Она открывала шкафчики, тумбочки, заглядывала за дверцы и видела всякое. Постельное бельё и одежду. Оставленные бабушкой собрания книг Пушкина и Лермонтова, Дюма и Анжелика, Унесенные ветром, и многое другое. Отцовский Стивен Кинг, мамкин Николас Спаркс и Приключения кота Боба. В стеллажах стояли комиксы и манга. Далее под зоркий глаз Олеси попали тетрадки и канцелярия, диски с играми, фильмами и аниме, инструменты, банки, склянки, тюбики и флаконы. Залезла в нишу с обувью, в шкаф с макаронами и крупами, заглянула на лоджию. Кому-то придётся не по вкусу такое поведение и обзовётся бесцеремонным. Но я разрешил и сам был инициатором данной экскурсии. Как ранее говорила Олеся: «Мне скрывать нечего». Девушке понравилось это маленькое приключение по квартире. Обстановка не знакомая, вещей много, всё в новинку, а потому интересно. Далее мы ужинали и спорили что лучше: Властелин Колец или Гарри Поттер. Естественно я топил за первое и естественно каждый остался при своём. Потом позвонила мама, пожелав заранее спокойной ночи. Время шло ко сну, на часах накапало одиннадцать, а значит пора на боковую.

Я раскладывал кресло, когда за спиной услышал:

– Ты хочешь на кресле лечь?

Это Олеся, разваренная, распаренная, только что из ванны, стояла в дверном проёме.

– Ну да, как вчера. – Продолжил я разбирать кресло.

– Может вместе ляжем? А то я боюсь одна спать.

– Ты не будешь одна. Я буду рядом, на кресле, да и телевизор оставим включенным.

Девушка пристально смотрела на меня переваривая ответ, но страх брал своё.

– Пожалуйста.

Я остановился, провел рукой по волосам и вспомнил человека из сна. Из всего того что он говорил, по большей части это была какая-то околесица, мне хорошо запомнилась только концовка.

– Скоро наступит самый важный день в моей жизни. – Прошептал я вслух и посмотрел на девушку.

Она продолжала стоять в дверях, на пересечении зала, освещённого светом люстры и коридора, окутанного ночной темнотой. И на секунду мне представилось, как что-то или кто-то появляется за спиной у Олеси, материализуется прямо из тьмы, в которой скрывается. И тогда я увижу, что этот кто-то, утаскивает девушку в мертвенную тьму. По руке пробежали мурашки вздыбливая волосы.

– Хорошо. Сейчас только плед себе из спальни принесу. А ты пока прыгай на борт. – Указал я на диван.

Вернувшись из спальни с пледом в руках, девчонка уже устроилась под одеялом у стеночки и ждала меня. Щёлкнув выключатель и скинув майку на стул, я тоже лёг.

– Тебе часто снятся кошмары? – Спросила вдруг Олеся.

– Нет, особенно такие как вчера. Обычно если снятся, то они связаны с призраками, от которых я пытаюсь убежать.

– Меня в детстве часто посещали кошмары. Чаще всего, тёмная фигура, смотрящая из угла комнаты, но после смерти деда появилось ещё кое-что. Однажды мне приснилась старушка. Она стояла в зеркале, вместо моего отражения. Я видела, как шевелятся её губы.

– Может она пыталась что-то сказать?

– Нет. Точно нет. Никаких звуков она не издавала. И мне тогда во сне, пришла аналогия с рыбой, выброшенной на берег, беспорядочно дёргающей ртом в попытках захватить воздух. А потом старуха протянула руку. Сначала я подумала, она на что-то указывает, а потому оглянулась, но там ничего не было. А когда посмотрела снова в зеркало, поняла, она не указывала, а протягивала свою руку для приветствия. Самое характерное, я хорошо разглядела предметы её одежды, саму руку и даже волосы, отлитые блестящей сталью. Но лица практически не было видно. С этого момента, сны о неизвестной старушке участились, и в каждом из них она всё больше выходила из зеркала, а её лицо обретало черты. И вот как-то раз…

Олеся посмотрела на меня, затем отвела глаза. Её взгляд охладел и остановился на глянцевом отражении самой себя в натяжном потолке.