Завещание дедушки

       Давно, еще в начальной школе, им преподавали правила оказания первой помощи, и Дени мысленно перенеслась на урок безопасности жизнедеятельности. Главное, что не уставал повторять им учитель, это сохранять в критических ситуациях спокойствие и хладнокровие. И не навредить. Остальное – дело техники.

       Дени выдохнула и на секунду зажмурилась. В следующую секунду окинула взглядом Алекса, с трудом отыскав два крошечных пятнышка между его большим и указательным пальцами. Место укуса уже начало опухать и покрываться синевой. Дени сорвалась с места.

       Надавить – всосать – выплюнуть! Еще раз, еще! Пятнадцать-двадцать минут, как говорил учитель. Не бояться – даже попади яд в рот, он не причинит вреда. Главное – Алекс! Главное – помочь ему! К счастью, атака змеи пришлась в область, далекую от головы, и это давало шансы на успех всей операции. Алекс не мог пролежать здесь слишком долго, да и ремешок часов, стягивающий его запястье, добавлял Денике надежды. Она должна была спасти Алекса! Должна, чего бы ей это не стоило!

       Двадцать минут пролетели как одно мгновение. Мельком посмотрев на оплеванный пол, Деника снова перевела взгляд на Алекса. Следовало продезинфицировать рану, потом наложить на нее повязку и зафиксировать кисть в неподвижном положении. А для всего этого Деники нужны были хоть какие-то медикаменты. Где их искать? В домике не было ни единого ящичка, хотя бы отдаленно напоминающего аптечку. Исследовать подвал у Деники не было времени, разве что в самом крайнем случае. А для начала она бросилась к рюкзаку Алекса и вытрясла из него все. Не обращая внимания на добычу, Дени принялась перебирать содержимое. Масло для ружья, патроны, охотничий нож, компас, фонарик, какие-то свистки, спички – все это, несомненно, было весьма необходимо охотнику, но совершенно не подходило Денике. Отложив в сторону моток бечевки, она вдруг заметила прилаженную к ремню Алекса небольшую фляжку. Отвернула, принюхалась и аж отшатнулась – спирт. Именно то, что ей было нужно.

       Дени щедро полила из фляжки место укуса и, немного успокоившись, еще раз перешерстила рюкзак, не оставив на этот раз без внимания и его многочисленные карманы. На ее счастье, в одном из них оказался новенький нераспакованный бинт. Обмотав им кисть Алекса, Деника отерла его лицо, блестевшее от пота, и закусила губу. У Алекса явно поднималась температура, и пребывание на холодном полу никак не способствовало ее снижению. Усилием воли изгнав из головы накатывающие панические мысли, Деника подхватила Алекса за подмышки и поволокла его к кровати. Делом это было непростым, но Деника запретила себе думать о трудностях. Кровать отныне будет принадлежать Алексу, а она как-нибудь перебьется в спальном мешке. Лишь бы помогло, лишь бы ее знаний хватило и помощи оказалось достаточно. Деника даже согласна была никогда больше не спорить с Алексом, послушно изображать его пациентку и не лезть под кожу, лишь бы он пришел в себя. Безумно страшно было остаться здесь, в горах, одной, но, как оказалось, гораздо страшнее стало лишиться Алекса. Как же тогда?..

       Его куртка полетела в сторону, за ней свитер и ботинки. Стягивать с него джинсы Деника не решилась, только вытащила ремень и расстегнула пуговицу, чтобы было легче дышать. Засуетилась, смочила водой полотенце, пристроила его Алексу на лоб. Потом с трудом влила несколько капель травяного чая ему в рот. И наконец осторожно присела рядом.

       Обильное питье и полный покой – это все, что Деника могла для него сделать. Были ли у Алекса в домике какие-то лекарства, она не знала. Конечно, она постарается их отыскать – завтра, сейчас уже было совсем темно, – но следовало заранее настроить себя на возможность худшего. И продолжать надеяться на лучшее. Изо всех сил надеяться…

       Деника рассеянно посмотрела на часы. Приближалось время ужина, но есть совершенно не хотелось. Почему-то вспомнился вчерашний вечер, когда все еще было так замечательно. Даже сейчас Дени не могла избавиться от того странного теплого чувства, которое вызвал в ней Алекс и которое нарастало, словно снежный ком. Его невозможно было контролировать, оно затмевало даже сегодняшнее несчастье и все те невзгоды, что принесло ей прошлое и что сулило будущее. Ах, если бы такое чувство у нее вызывал Адальберт… Можно было бы даже смириться с открывшимися обстоятельствами… Но Дени теперь тошнило от одного лишь воспоминания о нем. Да и разве можно было сравнивать тяжелого, долговязого недотепу Адальберта со стройным, подтянутым, атлетически сложенным Алексом, у которого к тому же были потрясающие зеленые глаза – такие, каких Деника не видела никогда в жизни?.. Если раньше Адальбертом еще можно было как-то заинтересоваться, даже несмотря на его совершенно немужскую застенчивость и полное отсутствие вкуса, то теперь Денику раздражало в нем все: невнятная внешность, тихий голос, какая-то меланхоличность в поведении, словно он не мог принять решения или вовсе не знал, чего хотел.