Завещание Казановы

– Хорошо, не буду. А ты что, сильно переживаешь по этому поводу? Хочешь, совет дам? Не надо, не переживай, не убивай себя. Я, когда Игорь ушел, очень долго страдала, и ни к чему хорошему это не привело. Делай, что хочешь, хоть на голове стой, но избавь себя от страданий.

– Я не страдаю. Я почти успокоилась.

– Да ну… Так быстро? Не ври. Так быстро не бывает.

– А у меня другого выхода нет. Нельзя мне страдать и нервничать. Иначе можно ребенку навредить. Я ведь беременна, мам.

– Что? Что ты говоришь, Арина? О, господи, ужас какой… Ужас, ужас…

– Давай без ужасов, просто прими к сведению. И все.

– Да приняла, уже приняла. И что? Когда пойдешь на аборт? У врача была? Что тебе сказали? На здоровье не отразится?

– Я буду рожать, мам. И все, не говори мне больше ничего. Я сейчас не в том состоянии, чтобы…

– Арина! Арина, опомнись! Что ты делаешь со своей жизнью? Нет, уж послушай меня, пожалуйста!

– Не буду слушать. Не могу. Я устала, мам.

– Ну хорошо, не сейчас… Давай позже…

– Нет, мы вообще не будем обсуждать эту тему. Ни сейчас, ни потом. Я сама со своей жизнью разберусь. Все, мама, все! Ты скажи лучше – за тобой заехать завтра или нет? Или сама доберешься?

– Заехать, конечно. Я могу спросить, с кем ты за мной заедешь?

– С подругой. Ее Женей зовут. У нее машина. Да ты ее знаешь… Это бывшая Васина девушка.

– О как! Значит, Васина бывшая теперь стала твоей подругой? У вас что сейчас, так модно?

– Да нормально, отчего ж нет. Мы общаемся.

– Не знаю, не знаю… Как-то странно все это… А Вася не против такого альянса?

– Мы разберемся, мам. Сами как-нибудь.

– Ты хочешь сказать – не твое дело, да? Так скажи, не стесняйся. Только не забывай – а вдруг мать еще пригодится. С ребеночком посидеть, например.

– А ты будешь с ребеночком сидеть?

– А почему нет? Я же на пенсии… Могу, если что… Уж не оставлю тебя одну в такой ситуации.

– Спасибо, мам. Но давай мы это потом обсудим. Значит, завтра утром жди моего звонка. Договорились?

– Ладно, ладно… Надо же, в голове не укладывается… Дочь беременна… Все, как двадцать лет назад. А Игорь не просто от меня ушел, он совсем ушел… Не думала, что его переживу! Наоборот, все время задавалась вопросом – придет он ко мне на похороны или нет… Как думаешь, пришел бы?

– Мам…

– Ну что ты все время мамкаешь! Да еще с такой досадой в голосе, будто я совсем из ума выжила! Неужели трудно ответить? Да, я сейчас болтаю всякую ерунду… Но это от горя, от неожиданности. Я ведь живой человек, я твоя мать, я твоего отца любила, а ты…

Мама всхлипнула и тут же проговорила торопливо, будто испугавшись своих обвинений:

– Ладно, не обращай на меня внимания. И впрямь, чего это я?.. Несу всякую ерунду. Прости… Давай, до завтра. Жду твоего звонка.

– До завтра, мам. Валерьянки выпей. Или пустырника.

Нажав на кнопку отбоя, Арина отложила в сторону телефон, заплакала тихо.

И как же их жалко! И отца, и маму…

Лена перезвонила ей поздним вечером. Осипшим холодным голосом сообщила о времени отпевания, спросила, нужно ли ей место в автобусе, который повезет всех на кладбище. И добавила зачем-то:

– Вы знаете, он ведь говорил со мной о своих похоронах… Как будто знал. Я сердилась, отмахивалась, а он все повторял: не хочу в крематорий, хочу, чтобы могила была. Теперь вот приходится следовать инструкциям… Странно, правда?

– Да, мне отец тоже звонил накануне, – сказала Арина. – Правда, мы не долго разговаривали… Он на сердце жаловался. Я говорила – иди к врачу, а он отшутился. И вот…

– Игорь всегда отзывался о вас хорошо, Арина. Он очень вас любил. И мне жаль, что нам придется знакомиться при таких обстоятельствах. Правда, жаль. А впрочем, не слушайте меня… Ведь нас ничего не связывает, абсолютно ничего.

Лена замолчала, и Арина растерялась немного, не зная, что ответить. Потом услышала странный звук – звон стекла о стекло, и опять Ленин холодный, но слегка плывущий голос:

– Не слушайте меня, Арина. Я не в себе. Слишком тяжелый и нервный день, пришлось коньяком себя вырубить. Иначе завтра не встану. Извините, мне надо еще несколько звонков сделать… До завтра.

– Да, Лена, до завтра. Спасибо, что позвонили.

Откинувшись на спинку дивана и прикрыв глаза, Арина подумала отстраненно: такая вот, значит, последняя молодая жена. Нервная. Коньяком себя вырубает. И курит, наверное, много – оттого и голос осип. И неудивительно, если красавица. Отец любил только красивых женщин.

А впрочем – какая разница… Лена права, их действительно ничего не связывает, абсолютно ничего. И вообще, надо идти спать… Заставить себя заснуть. Завтра трудный, тяжелый день. И как хорошо, что Женя приедет и будет рядом… Хотя она и обещала держаться в стороне.

* * *

– Арин, глянь-ка… Это не Филя там стоит? – быстро спросила мама, когда они выбрались из машины у церковных ворот.

– Да… Точно, дядя Филя… – присмотревшись к человеку, на которого указывала мама, удивленно подтвердила Арина. – Как он постарел, правда? Не узнала бы, если б на улице встретила. И кто это рядом с ним? Неужели тетя Сима?

– Да, это Симочка. Тоже постарела. Скажи, Арин… Я моложе ее выгляжу?

– Перестань, мам…

– И все-таки?..