Завещание предков

  - Ефпатин собрал всех лошадей. Их оказалось четырнадцать. Значит, бандиты ехали с заводными лошадями. Мы срубили две ёлки, связали комеля и ветки. С одной лошади сняли седло и потник. Потник положили на ветки и перенесли Олега на волокушу. От комеля привязали верёвку к седлу коня. На него сел Ефпатин. Мы собрали лошадей и привязали их одну за одной. С одной стороны ехал я, с другой Кулибин. Я ехал и смотрел на Олега. Он был бледный. Боже мой, с такими ранами не выживают, я знаю. Но если доставить в госпиталь, то надежда есть. Через три версты мы выехали на поле, за которым увидели селение.

  - Кулибин огляделся и удивлённо произнёс: "Странно. Тут должна проходить железная дорога". "Может, ты путаешь, Иван Петрович?" - спросил Ефпатин. "Нет, Николай Александрович, я не путаю. Странно это. Место как будто то, но ощущение такое - что железнодорожное полотно свернули, насыпь сравняли и всё деревьями засадили". Кулибин показал на часовню, стоящую на пригорке посреди селения: "Едем туда. Там спросим, куда нас нелёгкая занесла". Мы подъехали к селению и по околице проехали до часовни. Селение, домов в тридцать, как будто вымерло. Людей нигде не было видно. Мы спрыгнули с лошадей, и Ефпатин постучал в дверь часовни. Дверь приоткрылась, и из-за неё выглянул священник, маленький, одетый в черную рясу, подпоясанный верёвкой, на голове островерхая шапочка, на ногах лапти. "Мир вам, добрые люди. Что ищите? Куда путь держите?" - спросил нас он, и достал из-за двери икону, которую стал держать у груди. Мы перекрестились. Священник поднял брови: "Никак православные?". Кулибин шагнул вперёд: "Православные мы, отче". А священник спросил: "Зело странно одеты вы, мыслю из дальних краёв, путь держите?". " Ты прав, отче, из дальних краёв. А что это за место, как называется? И где все люди?" Священник убрал икону и ответил: "Подолом сие место называют. А люди попрятались вас увидав". Я спросил: "А доктор здесь есть?". "Кто?", - не понял поп. "Ну, врач, санитар, целитель, наконец". Поп смотрел не понимая. Я показал на волокушу: "Там раненый у нас, его лечить срочно надо". Священник махнул рукой на ближний к часовне дом: "Везите к дому Фомы Кустахи. Там остановитесь, а я позже подойду. Как имя уязвлённого?". "Олег". Священник кивнул и повернулся. Кулибин вглядывался в дома, потом спросил: "Скажи, святой отец, какой сейчас год?". "Год 6715 от сотворения мира" - ответил поп и скрылся в часовне. Кубин отвёл нас сторону: " Господа, вы обратили внимание на дома? Посмотрите на окна. Они обтянуты чем-то серым. Возможно промасленной бумагой, или скорей всего бычьими пузырями". Мы посмотрели на окна домов. И точно, ни в одном доме, не было стёкол. А Кулибин продолжил: "Я тут подумал, господа офицеры. Первое - проснулись не там, где уснули. Второе - нападение бандитов, одетых в доспехи времён Мономаха. Третье - нет железной дороги, там, где она должна быть. Четвёртое - это окна. Я не видел, даже в самых нищих домах окон без стёкол. А тут? Пятое - священник сказал про год "шесть тысяч пятнадцатый от сотворения мира", а это тысяча дести седьмой год. Я не сомневаюсь в нормальности священника". Он помолчал. "Вывод один - мы попали в прошлое и сейчас тринадцатый век. Матвей Власович, ты в истории силён, кто в тысяча дести седьмом году великий князь?". "Всеволод Юрьевич, по прозвищу - Большое Гнездо". "Вот" - поднял палец Кулибин, "От этого и будем отталкиваться". "То есть" - не понял Ефпатин. "Обживаться тут будем". Ефпатин расстроился: "А домой, что не попадём уже?". Кулибин пожал плечами: "Как? Вот и я не знаю. Кстати, господа. Сколько патронов осталось? У меня полный барабан и ещё шесть патронов". "У меня тоже" - сказал Ефпатин. Я похлопал по карману и достал револьвер. Откинул барабан: "У меня только шесть выстрелов, господа". Иван Петрович вздохнул: "Будем беречь. Придётся обходиться холодным оружием, надеюсь, уроки фехтования вами не забыты? Вот и славно, а с остальным оружием потренируемся".