Завещание рыцаря

Умывшись и напившись, мы прямо на месте начали решать проблему ночлега. Гостиницы тут, конечно, не было — это я знал точно. Был Дом Колхозника, сохранивший от прежних времён название и качество обслуживания. Энтони, поразмыслив, сказал, что, если это хуже фирсановской гостиницы, то он лучше заночует прямо на площади, благо, консервы есть. На это я возразил, что в таком случае нами может заинтересоваться местная милиция и угрожающе спросил:

— Ты Стивена Кинга читал, «Талисман»?[6]

Энтони ответил, что читал, что ему не двенадцать лет и что первому, кто осмелится нарушить его суверенное право на отдых, он пустит пулю в лоб. Однако, я всё-таки склонил его пойти поискать ночлег в посёлке…

…Фирсанов, как я уже упоминал, город тихий и зелёный. Но Княжево мою малую родину в этом отношении переплюнуло. Мы тащились неимоверно длинной и — к счастью! — тенистой улицей вдоль палисадников, за которыми не было видно домов. Бабульки на лавках выглядели неприступными, как стены Иерусалима для настоящих крестоносцев. Больше живых существ не наблюдалось — даже детей и собак. Взрослые, наверное, смотрели дома телевизор, а дети и собаки в меру возможностей безобразничали на реке или пруде… пруду… короче, на берегах местного водоёма.

— На крайний случай — пойдём на окраину и разобьём палатку, — признал я своё поражение.

— Пошли сразу, — предложил Энтони.

— Так мы же и идём…

— Заночевать негде, что ли? — старческий, но вполне бодрый голос со стороны прервал наши невесёлые размышления.

…Михал Юрич — «не Лермонтов», как он сам признался — оказался сущим кладом. Может быть, в его действиях и была доля эгоизма — по его собственным словам, он начал тосковать по общению, едва вышел на пенсию с местных электросетей, где отработал сорок лет и общение его свелось к телевизору и «соблюдению вооружённого нейтралитета» с женой, как он говорил. Поэтому, пустив нас переночевать, он рассчитывал взять плату в виде беседы и очень обиделся, когда этот английский дикарь — Энтони — предложил ему деньги.

Поплескавшись во дворе у колодца, мы воспрянули духом и охотно, уже не чинясь, подсели к сковороде с тушёной капустой с мясом и грибами. Михал Юрич, одетый в очень комично на нём смотревшиеся джинсы и майку, присел тоже, но не есть, а говорить. Мы какое-то время опасались появления его жены и возможности быть втянутыми в вооружённый конфликт, но невысокая плотная бабуля появилась с ведром парного молока и без особых разговоров налила нам по кружке. Очевидно, конфликт имел какие-то неясные стороннему глазу причины.

Видя, что хозяин мастер поговорить, Энтони вставил вопрос о названии ПГТ — и к нашему огорчению выяснилось, что Михал Юрич ничего об этом не знает, потому что родился он не здесь, а краеведением никогда не интересовался. Энтони увял, но вступила супруга нашего хозяина:

— Это ж село было раньше. Княжево село. Мне мать-покойница говорила — сама-то я не застала того — что вроде село было брата царского, отсюда и название…

— А крепости тут никакой никогда не было? — осторожно поинтересовался Энтони. — Совсем давно?

— Откуда ж совсем давно, если село наше всего полтораста лет стоит? — спокойно ответила старушка. — Это ж выселки с Козьмино-Брода, есть тут такой город недалеко…

— Полтораста… — вздохнул Энтони. — Жаль.

— Они, мать, древности ищут, — пояснил Михал Юрич, — старую крепость княжью, ещё с монгольских времён.

— Лес тут тогда был, — пояснила старушка. — Тут и к северу — лес, а поюжнее — степь. Про старую крепость я не слыхала… А была бы — учёные небось раскопали б давно!

— Да, пожалуй, — согласился Энтони. — Ну что ж, будем дальше искать.

— Это вам что ж — от школы такое задание, или как? — поинтересовался Михал Юрич.

— Сами ищем, ради интереса, — ответил я.

— Как юные следопыты, значит, — кивнул хозяин. — Раньше-то их много было, только всё больше по революционным местам ходили. А вы во-он куда замахнулись!

— В лесу-то бы вам осторожнее, — вздохнула старушка. — Большой лес, и звери, и болота, и люди разные бывают… Прошлый месяц двоих туристов вот так тоже — за вещи убили.

— За снаряжение, — поправил Михал Юрич.

— Да хоть за золото! — рассердилась она. — Людей-то!..

— Нашли, кто убил? — спросил я. Михал Юрич молча махнул рукой, потом сказал:

— Вы и правда — осторожней там… Взрослых с вами никого, вот что плохо… И как вас только отпустили?

— А вы из дому не сбегши? — вдруг заподозрила старушка. Но Энтони среагировал молниеносно и хладнокровно:

— Кто бы нам такое снаряжение купил и как бы мы с ним из дому выбрались? — спросил он, и это нехитрое заключение успокоило наших хозяев, хотя они ещё какое-то время прохаживались по отношению наших родителей, вызвав у меня очередной приступ угрызений совести — пришлось себе напомнить, что я формально ниоткуда не сбегал и мама обо мне не беспокоится…

ГЛАВА 13

Сельмаг работал несмотря на то, что было шесть утра, а на табличке у двери значилось, что он открывается в семь. Впрочем, как объяснил нам стоявший в очереди пацан, «это просто хлеба ждут, сейчас привезут, а вы заходите, она даст, чего надо, если не хлеб».