Завещание рыцаря

— А всё просто, — гордо заявил я. — Пограничная крепость была поставлена с какой целью? Охранять границу! Река Цна, за которой граница проходила, очень болотистая, даже в суровую зиму по нашим болотам конное войско не пройдёт. И пешее не пройдёт. Это как бы природная охрана, понимаешь? Значит, пограничную крепость имело смысл ставить только в тех местах, где в болотах вдоль реки есть разрыв, ясно? — я ткнул ножом в карту. — Вот, участок первый: как раз те места, где мы идём — и вплоть до самого Тамбова. Вот — участок второй: между сёлами Татариново и Погорелое — кстати, названия в тему, не находишь?… И третье, последнее в нашей области — аж около Моршанска. Во всех остальных местах берега Цны заболочены на многие километры, и так было всегда.

Энтони слушал внимательно, сощурив глаза. Потом медленно наклонил голову:

— Та-ак… Логично… И, если карта не врёт, именно между Татариновым и Погорелым в лесу есть то ли холм, то ли курган, называемый…

— Горелая Могила, — завороженно прочитал я, и мы уставились друг на друга.

Нам обоим стало не по себе. Неужели… оно?! — Что нам стоило ещё дома внимательно прочесть карту?! — не выдержал я. — Сейчас бы не пёрлись здесь, а были бы почти на месте…

— Погоди-погоди, — поднял ладонь англичанин. — Это всё могут быть так — совпадения. Поэтому нужно проверить всё тщательно… хотя и похоже, что это — след. Годдэмит,[7] неужели всё — так просто?! — он потёр лоб и сказал больше мне, чем себе: — Погоди… стоп ит, донт уорри, мэй би итс онили мистэйк, грэйт мистэейк, уандерфул глэмор…[8]

— Разберёмся, — обнадёжил его я, — чтобы два таких супермена — да не разобрались?… Ну что? Доедаем и двигаем вперёд по азимуту?

ГЛАВА 14

Было около шести часов вечера, когда мы вышли на просеку, использовавшуюся, как дорога. Люди тут, судя по всему, бывали не так уж редко, и вести эта просека могла только к дому лесника.

Лесника звали Степан Александрович — это мы выяснили заранее — и не столь давно он схоронил жену, отчего должен был и до сих пор находиться в печали. Но в ночлеге, конечно, не откажет и расскажет, как и что — Михал Юрич с женой уверяли нас в этом. Мы шагали по просеке, на которой солнце пекло совершенно не по-вечернему — хоть и находилось над самыми верхушками деревьев — и предвкушали, как отдохнём и поедим под крышей.

Вообще-то мы настроились шагать до конца просеки, которого впереди не наблюдалось — и были приятно удивлены, обнаружив ответвление, тропинку, которая вела прямо к открытым воротам в плотном заборе — за ним виднелась шиферная крыша дома.

— Погоди, там могут быть собаки, — остановил я Энтони, и мы какое-то время прислушивались — не раздастся ли лай и не появится ли парочка кавказцев или московских сторожевых. По идее, наше приближение они должны были учуять за пару километров — но из ворот никто не выскакивал, не раздавалось ни звука, и Энтони, передёрнув плечами, первым зашагал к ним.

И остановился, словно увидев нечто крайне удивительное. Я поспешил за ним — и застыл в воротах тоже.

Обширный двор зарос травой, тропинка к высокому крыльцу была еле видна. Около крыльца лежала лопата с проржавевшим полотном. А самое главное — ни в одном из видимых от ворот окон большого дома не было видно ни единого стекла, отчего он казался особенно заброшенным.

— Чертовщина, — вырвалось у меня, и краем глаза я заметил, что в руке у Энтони — пистолет. Подумав, я достал из бокового кармана рюкзака, предназначенного для складного спиннинга, обрез и положил его стволом на левую ладонь. Сколько в этом было от игры — не знаю, дом выглядел пугающе. Как в фильме ужасов, где вот такие заброшенные дома пристанищем чего только не оказывались…

Энтони, похоже, мыслил рациональней меня, потому что негромко сказал:

— Его могли убить… Бандиты какие-нибудь — помнишь, нам сказали, что убили туристов?

— Посмотрим, — не спросил, а предложил я, понимая, что уйти отсюда, ничего не выяснив — невозможно. Англичанин кивнул и приказал:

— Я сейчас перебегу к крыльцу. Прикрой.

— Хватит дурака валять, — сердито ответил я. — торчим в воротах; если бы внутри кто-то был и хотел нас убить — пальнул бы картечью. И сразу обоих. Согласен?

Лицо Энтони стало немного смущённым, он кивнул:

— Согласен… Пошли.

Мы прошли по тропинке и, стараясь всё-таки ступать потише, взошли на крыльцо. Энтони поднял руку, собираясь постучать, но я поинтересовался:

— И что ты скажешь? Пустите доброго человека, а не то он выломает дверь? — и просто толкнул дверь носком ботинка.

Она открылась. И мужской голос изнутри спросил хрипло:

— Хто тама?…