Завещание волхва

Вспомнив об этом, Олег помрачнел. Не то, чтобы ему показалась слишком высокой цена, которую ему пришлось заплатить за счастье Марины, но он не был уверен, что его жест будет по достоинству оценен самой Мариной. И он тоже захотел как можно скорее встретиться с ней, чтобы избавиться от терзающих его сомнений.

Михайло также не возражал, принимая с радостью все, что исходило от Карины. И вскоре они покинули Зачатьевское озеро, причем Михайло бережно нес Карину на руках, поскольку она была босой и могла поранить ноги. А Олегу пришлось нести две шкуры, сгибаясь под их тяжестью и тихо, чтобы не быть услышанным своими спутниками, проклиная язычество со всеми его обрядами и громоздкими атрибутами.

– Вам не тяжело? – крикнула Карина, заметив, что он отстал. – А то Михайло может взять и вашу ношу. Он настоящий русский богатырь!

Михайло радостно улыбнулся, а Олег еще больше нахмурился, но сдержал свой гнев и обиду.

– Лучше почитайте нам стихи, если знаете хорошие, – крикнул он в ответ. – Народная мудрость гласит, что беседа сокращает путь. – И отомстил, ядовито заметив: – А вы все равно, как я понял, всегда говорите за двоих, для вас беседа – это монолог.

– Вот и неправда, – рассмеялась Карина. – Это только с Михайло, потому что он очень молчалив. Но я все равно почитаю вам стихи. Я целый месяц обходилась без поэзии и ужасно соскучилась.

– Только не ваши любимые, которые начинаются со строк «на душе печаль, над землей туман», – почти взмолился Олег. – Проявите человеколюбие, ведь вы уже не русалка! Я не могу слышать их без душевного и физического содрогания.

– Как скажете, – ответила Карина. – Я знаю много других, ничуть не хуже. Вот это, например.

И она начала громко выкрикивать слова, оглушая Михайло, чтобы их мог услышать Олег, потому что ветер относил звуки в другую сторону. Михайло незаметно морщился, но терпел. Он был счастлив одним тем, что прижимает любимую женщину к своей груди.

Быть влюбленной – такая докука.

Перестать быть самой собой,

Суеверно бояться разлуки

И молиться вере иной?!

Не хочу, не желаю, не буду!

Только вот почему-то в ночи

Сердце глухо бубнит про чудо

И ни слова о муках любви.

Мне б не слушать, ему не верить,

Еще лучше в ладонях зажать,

С облегчением: как оно смеет?! -

Задушить, колесовать…

Закончив, Карина вдруг расплакалась и спрятала лицо на груди Михайло, словно прося у него защиты от своей противоречивой природы. Но Михайло не понял этого и ничуть не опечалился. Зато Олег загрустил. Он уже жалел о своей просьбе. Стихи выдали Карину, а вместе с тем навели его на тревожные мысли о Марине. Он помнил, как Марина, говоря о сестре, утверждала, что они почти во всем похожи. За исключением того, что одна левша, а другая правша. И если Марина настолько же изменчива и прихотлива в любви, думал Олег, то ничего хорошего ждать не приходилось.

«А еще она сказала, что им с сестрой нравятся разные мужчины», – вдруг вспомнил он и повеселел. Это признание внушало надежду. Быть может, у сестер были и другие отличия, о которых Марина даже не подозревала. У нее была добрая душа, и она во всем и во всех видела только хорошее. Поэтому считала свою сестру ангелом, когда та была чуть ли не демоном. Они были похожи только внешне, но души у них были разные. Поэтому Карина так легко превратилась в русалку. С Мариной такой фортель не удался бы, Олег был в этом уверен. Она все равно осталась бы человеком…

Однако народная мудрость, как обычно, не лгала. Беседуя с самим собой, Олег даже не заметил, как они прошли путь от Зачатьевского озера до дома бабки Ядвиги, где он с облегчением сбросил свою поклажу, а затем до дома номер семь по Овражной улице, минуя без остановок Усадьбу Волхва и мостик через овраг.

Все это время Михайло нес Карину на руках, не чувствуя ее тяжести. И даже будь она вдвое тяжелее, он не променял бы свою ношу на все сокровища мира.

Глава 38. Встреча сестер

У ворот дома бабки Матрены Карина попыталась сойти с рук Михайло, но тот воспротивился и донес ее до крыльца. Сама бабка Матрена рубила дрова во дворе. Когда она увидела эту картину, то застыла, подобно жене Лота, в неудобной позе, занеся топор над головой и забыв его опустить. Она приняла закутанную в сеть Карину за Марину и была горько разочарована, что так сильно ошибалась в молодой учительнице, принимая ее за тихую, скромную и даже стыдливую женщину.

– Доброго утречка, Матрена Степановна, – вежливо поздоровалась с ней Карина. – Как ваше здоровьичко?

– Ты мне лучше скажи, деваха, что это за добры молодцы тебя по утрам на руках домой приносят, – грубовато произнесла бабка Матрена, не совладав со своим любопытством. – И почему из всей одежи на тебе только рыбацкая сеть?

У Карины было хорошее настроение, и она решила разыграть бабку.