Завещание волхва

Марина ласково улыбнулась старику.

– Очень рада вас видеть, – искренне произнесла она. – Олег так много о вас рассказывал. И только хорошее.

Старик был заметно польщен. И, в свою очередь, вежливо спросил:

– Не желаешь чайку?

– Обожаю пить чай, – призналась Марина. – Особенно из блюдечка.

Личико Тимофея расплылось в широчайшей улыбке.

– Приятно встретить понимающего человека, – сказал он уже другим, добродушным тоном. – Присаживайся рядом со мной, девонька. А то мне, старику, одиноко, не с кем и словом перемолвиться.

Они долго еще сидели вчетвером на кухне, пили чай и болтали о разных пустяках, которые казались им важными и значимыми. В основном говорили Тимофей и Марина. Михайло вставлял реплики изредка. А Олег, против обыкновения, молчал, но, тем не менее, ему было хорошо. Его окружала семья, которой у него давно уже не было. А если вдуматься, то и никогда. Он чувствовал себя так, будто долгое время бродил по свету в поисках счастья и наконец, когда уже почти отчаялся, нашел его.

Глава 4

7

. Венчание

Колокол зазвонил в неурочное время. Его ясный и чистый звон разнесся над Куличками, извещая о том, что после Божественной литургии в храме состоится венчание нового хозяина Усадьбы Волхва, наследника и внука жреца Ратмира, и местной учительницы начальной школы. Весь поселок уже давно знал об этом. И все были готовы. Многие в это утро заранее пришли к храму, чтобы не пропустить ничего. Это было событие, о котором в Куличках говорили весь последний месяц и которое собирались обсуждать все последующие годы, поэтому были важны даже мелочи, чтобы никто не мог похвастаться, что он знает больше, чем остальные.

Но больше всех, разумеется, к этому часу знала бабка Матрена. Она могла бы без запинки рассказать, где и как добывались необходимые для совершения таинства венчания иконы Спасителя и Божией Матери, обручальные кольца и венчальные свечи для новобрачных, белый рушник для постилания им под ноги. И даже кто будет свидетелями, готовыми поручиться своими подписями в метрической книге за жениха и невесту и придерживать венцы над их головами во время обхождения вокруг аналоя. Могла – но молчала, как ее ни пытали сгорающие от любопытства соседи и прочие земляки. А, уходя в свой дом, бабка Матрена потихоньку от всех плакала, сожалея о том, что сама не увидит ничего, и проклиная свою вражду с младшим братом, из-за которой она не могла прийти в храм, чтобы он не восторжествовал в их многолетней ссоре. Но принципы были важнее, и она не собиралась уступать.

Накануне Олега и Марину исповедал отец Климент. И когда на звоннице заблаговестил колокол, они уже стояли, взявшись за руки, перед дверями храма в ожидании, когда к ним выйдет отец Климент, который в это время, изображая Самого Господа Иисуса Христа, находился в алтаре. Наконец он вышел и ввел их в храм. За ними вошли, сторонясь друг друга и старательно отворачивая головы, Михайло и Карина, бывшие поручителями жениха и невесты. А уже следом хлынули как приглашенные, так и самозваные жители поселка. В первых рядах, среди почетных гостей, шел местный участковый Илья Семенович Трутнев с женой и даже сыном. А позади, стараясь не попадаться ему на глаза, тискались Георгий и Коля, оправдывающие свое участие в церемонии тем, что они были знакомы с женихом, пусть даже шапочно. Но когда и при каких обстоятельствах это произошло, они таинственно умалчивали.

Зато не молчали другие. Шепотки и пересуды волновали толпу, как ветер заросшее бурьяном поле. Особой темой был Михайло. Готовясь к этой церемонии, он подстриг волосы и, после долгих уговоров Марины и матери, нарядился в один из костюмов Олега. Как и предрекала Карина, наиболее зорким и проницательным стало заметно некое внешнее сходство жениха и свидетеля. Даже почти полная идентичность самой Карины и невесты поражала жителей Куличков меньше. Может быть, потому что Олег и Михайло, в отличие от сестер, не родились близнецами, а общим у них была только Усадьба Волхва, частым гостем которой, все об этом знали, Михайло бывал при прежнем хозяине. Народ недоумевал, однако пока еще только гадал, но не был уверен в своих догадках.

Обсуждали и невесту, вернее, ее наряд. Бабка Матрена создала шедевр. Белоснежное платье своей изящной формой походило на колокол, а прозрачная фата спускалась с головы почти до пят. Марина походила на белого ангела, спустившегося с небес, чтобы поразить воображение жителей Куличков. И это ей удалось. Даже таинственный жених не так изумлял и потрясал.

Но разговоры сразу стихли, когда в храме резко запахло ладаном и ароматными смолами, а отец Климент, благословляя невесту и жениха, трижды торжественно провозгласил:

– Во Имя Отца, и Сына, и Святого Духа!

На каждое благословение Олег и Марина трижды осеняли себя крестным знамением. После этого батюшка вручил им поистине гигантские зажженные свечи, бывшие уже его шедевром домашнего производства, и высоким голосом запел:

– Миром Господу помолимся…