Завещание волхва

– Это вы намекаете на Усадьбу Волхва? – равнодушно спросил полицейский. – Так местные жители там не молятся, с этой целью они ходят в православный храм. А Усадьбу Волхва лично я назвал бы объектом культурно-исторического наследия. Какой там рассадник! Это достопримечательность Куличков, приманивающая туристов. Когда сам волхв был жив, от них отбоя не было. Люди приезжали на экскурсию, тратили в Куличках свои деньги, способствовали социально-экономическому развитию поселка. Волхв умер – и все захирело. Кому от этого лучше?

– Я вас правильно понял, капитан, что вы одобряете этот вопиющий факт? – В голосе Белозара была явная угроза. – И не собираетесь ничего предпринимать, чтобы навести должный порядок на вверенной вашему попечению территории?

– Вопрос не по окладу, – сухо ответил полицейский. – Обратитесь в администрацию поселка.

– В Куличках православие сплошь да рядом попирается язычеством, а вы советуете мне заняться бюрократической волокитой? – возмутился Белозар. – Да вы сами-то, капитан, какую веру исповедуете? Я начинаю подозревать…

– Православный я и крещеный, – сказал тот с досадой, впервые проявив эмоции. – Если хотите, могу даже крест показать, на себе ношу. Но когда моя жена не могла много лет забеременеть, и мы уже отчаялись, нам помог не отец Климент, а волхв Ратмир. Это была наша последняя надежда. Он провел свой языческий обряд, и через девять месяцев в нашем доме появился младенец. Быть может, это простое совпадение, судить не берусь. Звезды так сошлись или внушение свою роль сыграло. Но ни моей жене, ни мне дела до этого нет. Однако язычниками от этого мы не стали. Наоборот, пошли в храм и поставили свечку перед иконой Георгия Победоносца в благодарность за то, что наконец-то он исцелил мою жену от женского бесплодия. А заодно перед иконой святых великомучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, помогающей женщинам забеременеть. Рассудили так, что кашу маслом не испортишь. А кто там из них помог, православные святые или языческий бог, не все ли равно? Мне уж во всяком случае.

Участковый даже пристукнул кулаком по столу, настолько он разволновался, и, словно ставя точку в своем монологе, заявил:

– Я так думаю. И можете меня судить или миловать, как пожелаете.

Капитан Трутнев смолк, хмуро глядя на своего гостя. И Белозар понял, что его хитроумный план висит на волоске, который вот-вот обрежет Атропос, языческая богиня, самая зловредная из трех сестер-мойр, воспетых слепцом Гомером. Сам того не желая, он вызвал раздражение полицейского, и теперь едва ли может рассчитывать на его помощь. В кабинете повисла тягостная тишина.

Глава 25. Расследование началось

Неожиданно Белозар примиряющим тоном сказал:

– А ведь, Илья Семенович, вы правы! Ребенок – это великий дар, и не все ли равно кто его даровал, не правда ли?

Капитан Трутнев недоверчиво посмотрел на него. Городской гость высказывал его мысли, но с таким видом, будто приглашал не соглашаться с кем-то третьим, имевшим другое мнение. Метаморфоза произошла в мгновение ока. Из надменного чванливого чиновника Белозар преобразился в приятного душевного человека. С улыбкой он кивнул на фотографию в рамочке, стоявшую на столе полицейского. На ней была изображена светловолосая дородная женщина, на коленях которой уютно устроился маленький мальчик.

– Ваша семья, Илья Семенович?

– Да, – ответил участковый. И не смог сдержать счастливой улыбки. Было видно, что он очень любит жену и сына.

– Мальчик – вылитый папа, – с восторгом произнес Белозар.

Полицейский был рыжеват и широкоскул, а ребенок – черненький, с заостренными чертами лица и диковатым выражением глаз. Он не был похож на отца, и только отдаленно – на мать. Однако капитан Трутнев этого явно не замечал. После слов Белозара на его лице расцвела горделивая улыбка. И он проникся к гостю симпатией.

– Так чем могу вам помочь, Иван Феодорович? – спросил он уже совсем другим, дружелюбным, тоном.

И Белозар понял, что можно приступать к делу, ради которого он и пришел. Почва была подготовлена к посеву.

– У меня беда, Илья Семенович. Два дня назад пропал мой помощник. И я подозреваю самое худшее.

– У нас, в Куличках? – поразился капитан Трутнев. – Не может этого быть!

– Увы, – грустно вздохнул Белозар. – Но это так.

– Расскажите мне все, что знаете, – потребовал полицейский. Его сразу покинуло благодушие, взгляд стал профессионально подозрительным.