Завет Адмирала

Ситуацию спас только что назначенный на пост премьер-министра правительства Виктор Пепеляев, который примирил Колчака и брата. Сахаров был смещен с должности командующего, а распадающаяся, лишенная общего управления армия покатилась мелеющей рекой с запада на восток.

Целью передислокации Верховного Правителя России был теперь Иркутск, где еще была надежда удержать ускользающую власть над Сибирью.

Власть в Иркутске поддерживал гарнизон в несколько тысяч штыков, среди которых наиболее боеспособными были роты юнкеров, унтер-офицеров и несколько эскадронов казаков, преимущественно уральских и сибирских, на которых и рассчитывал адмирал.

Колчак надеялся закрепиться в Иркутске и, соединившись с армией атамана Забайкальского Казачьего войска Семёнова, создать крепкий узел обороны, способный противостоять частям красных. В будущем была надежда сохранить в Прибайкалье власть, выстроить крепкий заслон от красной армии вдоль Байкала, вести борьбу с большевиками и крепить силу, получая поддержку из Приморья и Забайкалья.

Тем не менее события в Иркутске развивались в следующем порядке.

В декабре, последнюю неделю уходящего 1919 года произошло восстание в казармах Иркутского гарнизона в Глазковском предместье, что у самого вокзала, раскинувшегося у реки: две роты повстанцев захватили телеграф и развернули наступление на гостиницу «Модерн», в которой размещались члены колчаковского правительства. Всю ночь шёл бой, но повстанцы казаками и юнкерами были к утру отброшены в сторону рабочего предместья за речку Ушаковку и на этом восстание практически провалилось.

Обыватели могли наблюдать, как бежали в наступающей темноте в панике нападавшие, изредка останавливаясь и с колен стреляли из винтовок в надвигающихся нестройной лавой казаков. Но казаки, проявляя настойчивость, высекая из брусчатки искры подковами коней, настигали бегущих и яростно выкашивали шашками, и только наиболее расторопные успевали скрыться под мостом и по льду реки разбегались и прятались во дворах предместья.

Ангара в эту пору еще не встала под лёд и парила, словно свежее стираное бельё на морозе, коробилась отдельными льдинами у берега. Понтонный мост через Ангару, соединявший Глазковское предместье с центром города, был разрушен начавшимся ледоходом, что усложняло ведение боевых действий по усмирению восставшего гарнизона.

Начальник Иркутского гарнизона, генерал Сычёв, решил привести взбунтовавшийся полк к порядку и решительно открыл с утра артиллерийский обстрел казарм. В ответ на активные действия по усмирению восставших, генерал Жанен, - представитель Антанты при правительстве Колчака, неожиданно для начальника гарнизона сообщил, что не допустит обстрела и в свою очередь откроет огонь из пушек по центру Иркутска с бронепоезда.

– Это что за выверты! - ревел на заседании с командирами подразделений начальник городского гарнизона, потомственный казак генерал Ефим Сычёв.

- Предатели, шкурники! Что прикажете делать в такой ситуации?

- Выхода нет, придётся подчиниться, Ефим Георгиевич! У них сила многократно поболее будет. Если выступят, сомнут нас как кулёк бумажный.

- А подавить мятеж почему они не хотят нам помочь? Это их союзнический долг. Удержим власть в городе, они смогут беспрепятственно отбыть на восток, - продолжал бушевать генерал Сычёв.

- Своя рубаха ближе к телу. Берегут то, что имеют.

- Сукины дети! Делают из России как из шлюхи, - всё что хотят!

- Да, уж! Загуляла старушка на старости лет! Встряхнётся небось, - омолодится!

Выходило, что генерал Жанен и весь корпус чешских легионеров заняли сторону восставшего полка против правительства Колчака.

Формально это было так, но фактически продиктовано личными интересами, которые сводились к тому, чтобы сохранить в целости железнодорожные пути, вагоны и паровозы, - всё то, что было необходимо для эвакуации чехов и представителей Антанты из пылающей Сибири во Владивосток.

Перед самым новым годом в порт Байкал пришли, вызванные Сычёвым по телеграфу, три бронепоезда атамана Семёнова из Вехнеудинска для подавления восстания взбунтовавшихся солдат гарнизона.

Показалось – гибельную ситуацию в городе удастся исправить.

Но бронепоезда так и не смогли прибыть в город, опять же вследствие действий союзников, которые требовали прекратить стрельбу в пределах железной дороги.

Тем не менее бронепоезда с тысячей солдат направились к Иркутску, но были остановлены в пригороде брошенным по приказу белочехов на путях паровозом и предупредительным огнём с крутого ангарского берега, вдоль которой проходила железная дорога на перегоне Иркутск – порт Байкал. Пришлось возвращать бронепоезда назад.

Отступившие семёновцы ждали исхода событий на берегу Байкала, намереваясь всё же поддержать гарнизон, но вскоре были неожиданно атакованы мощным бронепоездом «Орлик» и разбиты из пушек: чехи ревностно заботились о контроле над всей железной дорогой, что им гарантировало беспрепятственный путь на восток.