Завет Кольца

Например, история о любви эльфийской принцессы Лучиэнь и юноши Берена существует в четырех редакциях; в одной из них даже отсутствует главный эпизод, когда Берен держит в руках сильмарилл — символ своей любви. Это наводит на размышления о том, что Толкин пытался изменять свои истории и не раз переосмыслял их, подобно тому, как деформируются устные сказания, передаваемые из поколения в поколение. Возможно, именно этим объясняется впечатление глубины исторической панорамы, производимое «Властелином Колец».

Толкина невозможно упрекнуть в том, что он написал мало. Он обладал удивительной продуктивностью, однако был настолько придирчив, что редко доводил до конца то, что хотя бы немного не соответствовало его вкусу. Хорошо, что для «Хоббита» он выбрал незатейливую форму детской сказки. Это дало ему возможность умерить требования к самому себе.

Однако напрашивается вопрос: этично ли представлять широкой публике произведения, которые сам автор не предусматривал публиковать в таком виде? Допустимо ли публиковать такие небольшие наивные рассказы, как «The Father Christmas Letters» (1976; в немецком переводе «Die Briefe vom Weihnachtsmann», 1977), «Mr Bliss» (1982; в немецком переводе «Herr Gluck», 1983), «Roverandom» (1998; перевод на немецкий язык в 1999), и рисунки от руки для детей в качестве литературного наследия автора? Как однажды ответил Кристофер Толкин, когда его обвинили, что он «выскребает все до дна», чтобы заработать на этом как можно больше денег: «Some barrel, some scrape». (По смыслу: «До дна все выскребают там, где есть что выскребать».)

Без сомнения, все это является коммерческим феноменом. В последней, наиболее полной библиографии «J. R. R. Tolkien: A Descriptive Bibliography» (1993), написанной Уэйн С. Хэммонд, указаны некоторые цифры, касающиеся тиражей. Тираж первого издания отдельных томов «History of Middle-earth» колебался от 5000 экземпляров для первого тома до 3000 для девятого; если к этому добавить издания книжных клубов, то это соотношение будет выглядеть как 6000 к 5000, не считая изданий карманного формата. Учитывая сегодняшнюю ситуацию на книжном рынке Англии, это солидные цифры. Таким образом, Толкин стал автором, у которого появляются все новые и новые публикации.

После того как Издательский дом Harpercollins приобрел издательство Allen & Unwin (некоторое время называвшееся Unwin Hyman), Толкин стал для него не только sui generis, но и в некотором роде торговым знаком — крупное издательство существует за счет публикаций его книг и книг его последователей.

КАРТИНЫ СРЕДНЕЗЕМЬЯ

Америка первой представила на книжном рынке идеи Толкина. Сразу после огромного коммерческого успеха его книг началась реализация сопутствующих изданий. Первым таким изданием был Толкин-календарь, послуживший образцом для всех других. В 1974 году появился календарь с иллюстрациями, сделанными по картинам одаренного художника Тима Кирка, представившего этот цикл в колледже в качестве своей магистерской работы (позже он работал для Холлмарка и Диснейленда).

Уже легендой стал анекдот о том, как полгода спустя в редакцию американского издательства Houghton Mifflin, специализирующегося на издании произведений Толкина, явились двое молодых людей с пластиковыми мешками в руках и в одежде, испачканной красками. Братья Хильдебрандт представили на рассмотрение редакционного совета три календаря с выполненными акриловыми красками иллюстрациями по мотивам Толкина. Уже тогда началась дискуссия о необходимости борьбы с такого рода китчем. Методом проб и ошибок им все-таки удалось добиться результатов, учредить «институт Толкин-календарей» и стать пионерами в этом до сих пор неизвестном жанре живописи. Стало ясно, насколько сложно визуально изобразить мир Толкина.

Карандашные и акварельные рисунки самого Толкина, также появившиеся в этот период на многочисленных календарях, свидетельствуют о нем как о довольно талантливом примитивисте, изображающем в основном пейзажи; фигуры в его работах встречаются редко. Может даже создаться впечатление, что характерной чертой произведений Толкина является то, что каждый читатель представляет действующих лиц по-своему и бывает разочарован, если видит готовое изображение. Эта мысль созвучна Толкину, который говорил в своем очерке «On Fairy-Stories» о том, что визуальный образ, предлагаемый читателю, крадет у него простор для воображения. Пожалуй, эта мысль отложила определенный отпечаток на его творчество в целом: портреты героев даются в общем, без прорисовки индивидуальных черт; часто описание действующего лица построено на одной метафоре, что типично для изображения героев в Средние века.