Завет Локи

Что ж, это уже интересно! Должен признаться, я считал себя первым, кому удалось спастись из темницы Нифльхейма. Но теперь у меня возникло множество различных вопросов. Сколько же времени на самом деле Один находится в этом мире? Как давно он втихую плетет свои планы по спасению богов? Неделю? Год? Или целую человеческую жизнь? У него, безусловно, сложились куда лучшие отношения с «квартирным хозяином», чем у меня с Попрыгуньей. Может, они с Эваном просто лучше подходят друг другу? А может, Одину удалось проникнуть в мысли мальчика, когда тот был еще совсем юным и впечатлительным, и внушить ему, что они с Эваном – братья по крови и едины в мыслях и действиях?

Да помогут бедному юноше боги, если это действительно так. Список тех деяний Одина, когда он сумел остаться верным своим помощникам и союзникам, далеко не велик и отнюдь не безупречен. Ведь мы с ним тоже считались братьями по крови, но вы и сами видите, как он меня вознаградил.

Тем временем чувствовалось, что напряжение в душе Попрыгуньи все нарастает.

– Но почему именно Стелла? – вопрошала она уже вслух. – Почему из всех людей вам понадобилось выбрать именно Стеллу?

Я позволил ей задавать Одину эти вопросы. Вообще-то мне и самому хотелось бы это знать. Я быстренько заглянул в Попрыгуньину Книгу Лиц. Стелла. Возраст: семнадцать. Любимый цвет: розовый. Любимый фильм: «Крик». Любимая еда: фруктовый жевательный мармелад «Харибо». Также любит: подольше поспать, поиграть в нетбол и поговорить о мальчиках. Там было еще много всяких бытовых подробностей, которые показались мне малоинтересными, но судя по тому, что я еще сумел прочесть в мыслях Попрыгуньи, Стелла явно приносила одни неприятности: когда-то она считалась близкой подругой Попрыгуньи, но теперь превратилась в ее врага; это, безусловно, чрезвычайно самоуверенная особа, тогда как самой Попрыгунье самоуверенность абсолютно не свойственна. В целом Стелла представлялась мне девицей пустоголовой, непостоянной, корыстной, эгоистичной и весьма тщеславной. А еще я заметил, что за всеми этими убийственными характеристиками в душе Попрыгуньи таится и нечто иное. Ревность? Гнев? Или какое-то более сильное чувство?

В ответ на вопросы Попрыгуньи Один только плечами пожал.

– Ты могла бы то же самое спросить и про нас обоих. Почему, например, мне оказалось легче проникнуть именно в тело и мысли Эвана, а не в чьи-то еще? И почему именно ты, Попрыгунья, оказалась наиболее подходящим реципиентом для нашего Трикстера, а, скажем, не для Тора, которого ты сама явно предпочла бы? Каждый из нас обладает определенным набором врожденных качеств, которые и делают нас как бы исходно подходящими друг для друга. А что касается Стеллы… – Один коварно улыбнулся. – Кто знает, какие качества могут у нее проявиться в будущем?

– И в связи с этим хотелось бы узнать, – тут же вмешался я, – кому все-таки из наших… э-э-э… коллег «повезло» сосуществовать в одном теле с этим «образцом совершенства»?

– Я рад, что ты сам задал этот вопрос, – сказал Один и умолк.

А я тут же представил себе игру «Asgard!» и ее основных, так сказать, протагонистов. Итак, у нас уже имеется Генерал (Один) и Воин (Тор). Осталась, пожалуй, только Принцесса-воительница (если, конечно, персонажами не считаются гоблины-приживалы и те боги, что спят подо льдом).

Я посмотрел на Одина в упор и спросил: «Фрейя?», зная, что он всегда питал слабость к нашей красотке.

Один не ответил, но мне показалось, что он – или, точнее, Эван – немного смутился.

– Неужели все-таки Фрейя? Но почему? Зачем она нам? Единственное, на что она когда-либо была способна, это постоянно чистить перышки, жаловаться на жизнь и пытаться кого-нибудь соблазнить.

– Может, ты и прав, – снова заговорил Один, – но в данный момент нам нужна именно она. А точнее, Стелла. А еще точнее – нечто, чем Стелла обладает.

Мне показалось, что после этого заявления Одина Эван смутился еще больше. К тому же, ощутив со стороны Попрыгуньи внезапную вспышку бешеной ревности, я сделал соответствующий вывод: по всей видимости, Эван питает к этой Стелле некоторую слабость. Как и Один к Фрейе.

– И чем же это таким особенным Стелла обладает? – воскликнул я.

И наш Генерал с легкой усмешкой сообщил:

– У Стеллы имеется своя руна.

Глава четвертая

Несколько мгновений я не мог выговорить ни слова и тупо на него пялился.

– В этом мире? Как такое возможно?

Первые руны принесла в Асгард колдунья Гулльвейг-Хейд; затем Один, совершив сделку[32], овладел ими, дабы укрепить собственное могущество, а после этого роздал руны богам в качестве символов их преданности. Руны и руническое письмо всегда играли определяющую роль в укреплении нашей власти и суверенитета Асгарда[33].