Завет стали

– Ане, – поправила она Синдера. – Я уже говорила. Уверена, ты услышал меня.

Улыбка Синдера стала шире.

– Просто Ане.

Губы Ани нехотя изогнулись в улыбке, и она закатила глаза. Да что не так с этим молодым человеком? Он постоянно произносил что-то, что должно было ее раздражать, но не раздражало.

– Называй меня Аня.

– Ну, Аня значит Аня, – сказал Синдер.

Его заявление могло бы показаться высокомерным, если бы не блеск в его глазах. Он дразнил себя не меньше, чем ее.

Пришла подавальщица с Аниным заказом – горячим чаем, – и принцесса размешала добавленное в него теплое молоко, кардамон и мед. А сделав глоток, охнула от удовольствия. Потом поставила чайную чашку на блюдце, походя отметив, что цвет ее чая совпадает с цветом кожи Синдера.

– Какие у тебя планы на будущее?

– Хорошо показать себя на Великом Столпотворении, выжить в Первичном Испытании, вырасти как воин и вступить в имперскую армию Якша-сит.

– В качестве офицера?

Он кивнул.

Это были скромные надежды, намного ниже потенциала Синдера. Ане были известны его способности, и мысленно она уготовила ему нечто большее, нежели просто службу в армии. Может, он этого и не знал, зато знала она.

Понаблюдавза ним и оценив его во время тренировки небольшими отрядами, принцесса стала следить за ним более внимательно, особенно в «Котле». Похоже, этот человек совершенствовался каждый день. Еще пара лет, и он, возможно, сумеет сравниться с эльфом, носящим клинок инсуфи. Ему всегда будет недоставать скорости, но он никогда не проиграет из-за недосточного мастерства.

Правда была в том, что каждый представитель человеческой расы, выпустившийся из Третьего Директората, вступал в армию в качестве офицера. Они служили умело и в некоторых случаях – с отличием.

Но ни один не вступал в рейнджеры, и Аня намеревалась изменить этот статус-кво. Синдер станет первым рейнджером. Это будет вызовом не только для него, но и для взглядов ее народа на то, чего могли достичь другие расы. Необходимо пошатнуть ленивую уверенность эльфов в своем врожденном превосходстве. Мир приходил в движение, и Аня видела эти изменения. Ежегодно экономический достаток и власть Гандхарвы росли. Вскоре она сможет посоревноваться с Якша за превосходство в этом уголке Семинала.

– У тебя другие мысли на этот счет? – спросил Синдер, очевидно, приняв ее молчание за неодобрение.

– Думаю, в тебе есть задатки рейнджера.

– Представитель человеческой расы еще ни разу не становился рейнджером.

– Пока.

Это слово прогрохотало, словно упавший камень, и тут же привлекло внимание Синдера. Аня была уверена, что он заинтересовался. Возможно, он еще до ее предложения обдумывал эту идею, а если нет, ей не понадобится много времени, чтобы привить ему свой образ мыслей.

– Осталось несколько дней до Великого Столпотворения, – сказала Аня, – и после этого вы отбудете на Первичное Испытание. Ты знаешь, почему мы проводим два турнира?

Синдер ответил не задумавшись:

– Великое Столпотворение создано для эльфийской гордыни. Оно нужно, чтобы продемонстрировать эльфийское превосходство, ведь ваш род всегда побеждает во всех спортивных состязаниях: бой на мечах, верховая езда и стрельба из лука. Именно поэтому оно так популярно среди жителей Веры. Им нравится воочию видеть сказки, которые ваш род рассказывает о себе.

– Видеть то, что мы обладаем превосходством?

– Сказки о том, что вы обладаете превосходством, – поправил ее Синдер. – Это легенда, которую ваш народ любит рассказывать самим себе.

Аня опустила последнее заявление. Он ошибался. Эльфы действительно обладали превосходством, но Аню больше впечатлило то, что Синдер понял цель Великого Столпотворения. Этого она не ожидала.

– А что насчет Первичного Испытания?

Синдер усмехнулся.

– Я знаю, что ты делаешь. Мой отец делал то же самое.

– О? И что же, по-твоему, я делаю?

– Ты задаешь мне ряд вопросов. Я отвечаю на них, пока не приду к выводу, которого ты ждала от меня все это время.

Аня моргнула, не ожидая подобной проницательности. Он был прав. Именно это она и пыталась сделать. Человек тут же поднялся в ее глазах. Он был умелым воином, предводителем и, очевидно, довольно догадливым.

Она вернется к этому, но прямо сейчас ее внимание зацепилось за другую фразу, которую он произнес.

– Я думала, ты не помнишь своего прошлого.

Улыбка спала с лица Синдера. На его место пришла растерянность и разочарование.

– Я и не помню, – сказал он, помолчав несколько секунд. – Я… – Он замешкался, глядя в стол и ковыряя его. Потом нахмурился, сильнее сдвинув брови, перестал ковырять стол и встретился с ней глазами. – Иногда я вспоминаю моменты из жизни. То, что я сказал, казалось мне правдой, но я не знаю наверняка.

Аню переполняло сочувствие и понимание. Ужасно не помнить своего прошлого. Ей это было слишком хорошо знакомо: вечно находясь в поиске скрытых истин, она чувствовала себя как наполовину нерешенная загадка, в которой не хватало кусочков, загадка, вечно желающая обрести целостность. Принцесса все еще не могла припомнить многое из своей прошлой жизни. Как выглядел ее муж?

– Давай сделаем вид, что я об этом не спрашивала, – сказала она.