Завет стали

От свежей порции унижения плечи Эстина опустились, но он не обратил внимания на шепот толпы. Голова была занята другими проблемами. Как он посмотрит в глаза другим первокурсникам, когда до них дойдут слухи о том, что он сделал? Их довольные улыбки превратятся в упреки, как только они поймут, что он попросил Рийна сделать для него.

Мысли крутились по кругу, переходя от одной потенциальной проблемы к другой. В этом году все пошло не так, и виноват в этом был лишь один человек.

Принц сжал зубы.

Синдер Шейд.

Во всем виноват он. Все это его вина. Если бы не он, этих катастроф не случилось бы. Гхрин.

Эстин поклялся, что так или иначе заставит человечишку поплатиться.

Глава 35

– Как себя чувствуешь? – спросил кто-то.

Синдер сел, чтобы ответить, но голову пронзило словно стрелой, а от тошноты все поплыло перед глазами. Он со стоном откинулся на подушки, положив руку на лоб и стараясь утихомирить боль. Адреналиновая вспышка гнева после травм уже давно прошла.

– Уже лучше, – сказал он, поняв, что у его постели стоят Боунс и Шриови.

Он снова был в госпитале, в прямоугольной комнате с койками, составленными в два ряда. Кровати стояли лицом друг к другу. Занавески, свисавшие с реек, прикрученных к потолку, создавали подобие личного пространства. Лампы диптха обеспечивали спокойное освещение, а узкие окна тянулись на всю длину комнаты, впуская внутрь лучи вечернего солнца и легкий ветерок. До больничной палаты доносился аромат жасмина и журчание ручья.

– Мы хотели первыми тебя поздравить, – сказал Шриови, его обычно громкий голос впервые звучал тихо.

– Поздравить с чем? – спросил Синдер, все еще тихонько потирая лоб. Свет причинял боль, и он закрыл глаза. Болело все, начиная от шеи и выше. Болел нос. Болела челюсть. Болело лицо: скорее всего, под обоими глазами были фингалы. Он был похож на ракшасова енота. В ушах звенело, и он был уверен, что некоторые зубы шатались.

– Поздравить тебя с победой в Великом Столпотворении, – сказал Боунс.

Понадобилось несколько секунд, чтобы эти слова пробились сквозь пульсирующую головную боль и дошли до Синдера. Он верно понял Боунса?

Он открыл глаза и несколько раз моргнул, глядя в ту сторону, где стояли его друзья.

– Я победил в Великом Столпотворении?

– Победил, – подтвердил Боунс. – Генерал Арван объявил результаты сразу после состязания на мечах.

Синдер и сам не понимал, в каком напряжении находился до сих пор, но после тяжелого выдоха оно его отпустило.

Я победил.

Бурлящее облегчение поднялось от желудка к глотке и сорвалось с губ тихой усмешкой. Его переполняла тихая гордость и чувство удовлетворения. Он победил. Ему удалось сделать то, на что он рассчитывал.

– Ты не выиграл ни в одном состязании, – сказал Шриови, – но выступил достаточно хорошо во всех, чтобы заслужить окончательную победу.

Боунс подпрыгивал с восторженной широкой улыбкой на лице.

– Ты хоть понимаешь, что еще ни один представитель человеческой расы не побеждал в Великом Столпотворении? Ни разу за все время существования Третьего Директората! Ты первый за больше чем две с половиной тысячи лет. Мы с парнями позже отправимся в Веру, чтобы отпраздновать. Поднимем за тебя бокал.

– Надеюсь, вы поднимете больше, чем один бокал, – сказал Синдер, тихо посмеиваясь.

– Мы осушим всю выпивку в твою честь, – сказал Шриови, тоже улыбаясь. – Но сомневаюсь, что эльфы-первокурсники будут праздновать вместе с нами. Они не очень хорошо восприняли проигрыш. Большинство из них ноет и ворчит по этому поводу, но пусть идут к черту после того, что выкинул Рийн.

Это немного притупило радость победы Синдера. Рийн.

– С меня должок за то, что он со мной сделал, – сказал он бесцветным голосом, пытаясь подавить гнев. Если он даст ему волю, то наверняка устроит сцену, как сумасшедший.

Боунс раздобыл пару стульев. Один предложил Шриови, а второй взял сам. Он усмехнулся Синдеру.

– Похоже, Рийн не один из тех братьев-воинов, о которых ты все время рассказываешь.

– Посмотри на меня, – сказал Синдер, поворачиваясь к нему. – Брат бы со мной такое сделал?

Боунс пожал плечами.

– Не знаю. Мы с братьями порой сильно ссорились. Не могу сказать, сколько раз мы разбивали друг другу губы.

– Ну, Рийн мне не брат, – сказал Синдер, зло хмурясь.

– Похоже, что нет, – сказал Боунс. Он посерьезнел. – Ты сможешь отправиться с нами в Кинжальные горы?

Это был первый вопрос, который Синдер задал целителям, когда они приступили к его лечению. Самым большим страхом было то, что ранения привяжут его к Директорату и он останется тут, пока остальные будут рисковать жизнью, встречаясь с неизведанным.

– Говорят, что я должен поправиться через несколько дней. Все зависит от того, как быстро я восстановлюсь. – Он помолился про себя, радуясь, что не был контужен, и надеясь на то, что остальные ранения не задержат его надолго.

– Тогда быстрее выздоравливай, – сказал Боунс, шлепая себя по бедру и поднимаясь на ноги. – Ты нам нужен. Отдыхай. Рийн тебе, может, и не брат, зато мы братья.