Заветное желание

— Не скажу, но это не изменяет наше соглашение.

— Не изменит, но я объясню ей все позже. Она смирится.

Мистрель направилась в сторону особняка, но остановилась и задала еще один важный вопрос:

— Дар, а о проклятье твоей матери известно?

— Нет.

— Одни секреты, — вздохнула девушка.

— Ты своей матери все рассказываешь?

— Нет, конечно, — смутилась Мистрель. — Я сбежала от ее опеки в шестнадцать и теперь ограничиваюсь коротким посланием раз в месяц, что жива и здорова. Даже о свадьбе она узнала не от меня, а от сестры. Марталь совершенно не умеет держать язык за зубами, никакие угрозы на нее не действуют.

— Странные у ведьм отношения.

— Обычные. Такое бывает не только у ведьм. Несмотря на все правила ковенов и особенности дара, мы люди.

Внутри особняка царила сдержанность, граничащая со скукой. Семья графов да’Арийских никогда не кичилась своим достатком, хотя богатств у них было едва ли меньше, чем у королевской четы.

Дарагон собирался представить слугам Мистрель как временную гостью, но его матушка, графиня Тарель да’Арийская, все взяла в свои руки.

— Кем бы она ни была ранее, сейчас она твоя жена! — заявила графиня и потянула ведьму за собой.

Для Мистрель была заранее приготовлена комната рядом с покоями мужа. Знакомство со слугами прошло скомкано. Они со смесью интереса и страха взирали на рыжеволосую женщину в черном платье и с кроличьей лапкой на шее. Остроконечную шляпку Мистрель оставила на столике возле зеркала, но о ее наличии уже прошел слух среди слуг. А черная кошка успела пройтись по всем углам особняка и обзавестись лежанкой и подругой в лице доброй кухарки. Сомнений, что женой хозяина стала ведьма, ни у кого не было.

— Я приказала слугам подать ужин. Вы же не откажетесь, дорогая, присоединиться к нам?

Графине Тарель отказать никогда никто не мог. Будучи молодой, она слыла редкой красавицей, одним взглядом черных глаз покоряющей сердца мужчин. Избалованная вниманием и подарками, она пользовалась кавалерами, пока не вышла замуж за графа да’Арийского. Теперь былая красота угасла, но необычайное обаяние осталось при ней, а еще появилась властность.