Зависть

То, что он о ней узнал, давало ему право на это и развязывало руки, и он, не имея силы воли уйти от Мэгги , использовал свое знание против нее, не щадя ее, загоняя словесно в угол, и однажды Мэгги сломалась. У нее началась депрессия, и у нее в голове стали появляться мысли о смерти.

Жизнь потеряла всякий смысл для нее - оставалось тело полностью лишенное души,которая умерла уже. С этим Мэгги никак не могла справиться. Иногда она словесно призывала смерть, но та не шла к ней, и тогда Мэгги решила, что сама уйдет, и, когда не было Стаса, она приняла смертельную дозу. Стас обнаружил ее тело, вызвал милицию и врачей, и через неделю все вообще забыла о существовании Мэгги.

Предусмотрительный Стас оформил завещание и стал богатым человеком, независимым и свободным. Он должен был поделиться с мужем, так как у того была обязательная доля.

Стас приехал в офис Петра Леонидовича. Даша была беременна – они уже давно жили с Петром Леонидовичем. Стас понял ситуацию, и все равно он чувствовал, что Даша та единственная женщина, которая ему послана судьбой, и комок подступил к горлу, когда он увидел, как Петр Леонидович гладит ее по руке. Он бунтовал внутри – ведь они еще с Дашей не разведены, и он неожиданно для себя сказал:

– Даша, давай попробуем начать жизнь сначала, ведь я тебя люблю!

В этот момент голос его дрогнул, и он отвернулся, скрывая слезы, которые навертывались на глаза.

– Молодой человек, - вмешался Петр Леонидович.

- Не мне вам объяснять, что нельзя два раза входить в одну реку. Мы с Дашей сразу поженимся, как только ваш развод будет оформлен. Просьба к вам не затягивать с этим.

Стас вышел, не до конца понимая, что произошло.

51

Владимир, когда узнал о беременности Эли, подумал, что она ждет их общего ребенка. Он был счастлив, стал больше зарабатывать, и ему казалось, что все в их совместной жизни налаживается. Но постепенно все больше и больше он стал замечать, что Эля при обсуждении каких-то тем не спорит с ним, как раньше, а соглашается, не желая с ним общаться.

Она получила приглашение от своей дальней родственницы навестить ее и даже оформила загранпаспорт. Владимир чувствовал, что у Эли есть какая-то другая, не связанная с ним жизнь, и в этой другой жизни Эли он, Владимир, не участвовал.

Эля родила мальчика и назвала Леонидом. Ни разу Петр Леонидович не позвонил. Эля жила с Владимиром, растила сына, и это ее устраивало.

Столько людей живут вместе, и не знают всей жизни близких им. Иногда что-то открывается, и тогда происходят ссоры, переходящие в привычку, занимая навсегда главное место в жизни

Иногда, одна ссора и разоблачение разводят людей, рушатся семьи, делится имущество - одна претензия переходит в другую, и клубок однажды разматывается, ставя людей на разных концах нити, когда-то их связавшей.

В душе остаются воспоминания, сначала неприятные, а по мере удаления от них, все негативное уходит и остается запутанный рассказ о сложных прошлых отношениях.

Эля по-прежнему занималась извозом. Лица людей, их рассказы наполняли ее собственную жизнь впечатлениями. Как-то ее остановил мужчина, который показался ей знакомым, и когда он сел рядом, она поняла, что это Стас.

– Господи, сколько лет, сколько зим, – сказала Эля, оглядывая этого интересного, хорошо одетого мужчину.

– Эля, а что ты… – Стас показал на руль.

– Да, и уже много лет. А ты что, где? – Она видела перед собой человека из той жизни, о которой мечтала, и этим человеком был Стас.

– Понимаешь, все очень другое. Вот и ты тут, – сказал Стас, с интересом оглядывая приятельницу друга. – А что Владимир?

– Все нормально. Работает.

– Где вы живете?

– Там же. А Даша?

– Целая история. Развелись. Вышла замуж за мужа моей подруги-иностранки. Он русский и зовут, кажется, Петр Леонидович. Живут то здесь, то за границей. Он очень богатый. Я тоже не бедный.

– А где подруга?

– Она умерла. – Стас не хотел вспоминать подробности. Он радовался, что произвел на Элю сильное впечатление. А он действительно ей понравился, раз он из той жизни, но что-то мешало ей поверить до конца, что Стас крутой. Она вспомнила, какой он был, и сразу все представилось по-другому. И тут, сама не зная почему, она стала врать и одновременно откровенничать.

– Мы ведь с Володей давно живем как чужие. Что-то сломалось. Я вот работаю, но знаешь, скажу честно, все бы бросила и ушла, куда глаза глядят.

Стас почувствовал, что его хотят зацепить, но сидел и слушал.

– Были у меня и крутые мужики, но все что-то не то. Вот и живу по инерции, день ото дня, а радости все нет.

Стас остановил ее:

– Вот тебе моя визитка. Если что, звони, заходи, – и вышел.

Весь оставшийся день не выходил из головы Стас. «Он совсем другой и свободный как будто». Визитку посмотрела: «Гендиректор…» – «Да, круто».

Эля была из той нередкой породы женщин, для которых присутствие около нее мужчины было обязательным, и если случилось, что она сошлась с Владимиром, которого не любила и страдала, то это именно потому и могло продолжаться из-за ее зависимости от мужчины вообще.