Зависть

Разговор зашел о профилировании в правоохранительных органах, и она, откинувшись на спинку стула, наблюдала за Веком. Таким расслабленным она его еще не видела.

И, блин, он такой красивый.

Полчаса и еще одну порцию пирога спустя, Век помог отнести тарелки к раковине и подсобил с сушкой. Потом настало время натянуть куртки и направиться к выходу.

— Спасибо, мам, — сказала она, обнимая женщину, которая всегда была рядом. — И папа.

Подойдя к отцу, София была вынуждена встать на носочки, чтобы обхватить его руками, вытягиваясь вверх и даже вполовину не обхватив его плечи.

— Я люблю тебя, — сказал он, крепко сжимая ее в объятиях. А потом прошептал на ухо, — Хороший у тебя парень.

Прежде чем она успела бросить он-на-самом-деле-не-мой, произошел обмен рукопожатиями, и они с Веком оказались за дверью.

Когда она задним ходом выезжала на улицу, они оба помахали, и потом все кончилось.

— Твои родители невероятны, — сказал Век, пока она увозила их прочь.

Вспышка гордости за свою семью заставила ее улыбнуться:

— Да.

— Если не возражаешь, я спрошу…

Когда он не повернулся, чтобы взглянуть на нее, и не закончил предложение, у Рэйли возникло предчувствие, что ответ был важен для него, но что он не станет настаивать на ее откровенности.

— Я более чем рада поговорить об этом. — Закапал дождь, и, остановившись у красного сигнала, она включила дворники. — Мои родители всегда работали с проблемной молодежью и кризисными центрами… начали до знакомства. Есть одно учреждение, открытое Католической церковью в центре, и после свадьбы они привыкли проводить там субботы, вели учет, ходатайствовали о пожертвованиях, помогали безработным семьям. Женщина, родившая меня, и я попали туда после того, как та и один из трех ее дружков завязали драку, тогда она потеряла зрение в левом глазе. — Рэйли посмотрела на него. — Я видела, как это произошло. По правде говоря, это мое первое воспоминание.

— Сколько тебе было? — напряженно спросил он.

— Три с половиной года. Она дралась с ним из-за грязной иглы, ничего особенного, но потом ее переклинило, и она кинулась на него с ножом. Он оттолкнул ее, защищаясь, но она упорствовала, пока парень не ударил ее. Сильно. Она заявила полицейским, что он избил ее, и они увезли его в тюрьму. Так мы оказались в приюте… до этого мы жили в его квартире. — Рэйли проехала указательный знак и направилась к выезду на Северное шоссе, который располагался у колледжа. — Так или иначе, мы оставались в месте, где добровольно подрабатывали мои родители, и родившая меня женщина украла что-то у другой семьи, положив этому конец. Мы пожили с неделю у двух других ее бойфрендов… а потом она вернулась и бросила меня в приюте. Просто оставила.

Век встретился с ней взглядом.

— Где она сейчас?

— Без понятия. Больше я не видела ее, и понимаю, что это прозвучит резко, но мне плевать, что с ней стало. — Рэйли подъехала к красному сигналу светофора и нажала на тормоза. — Эта женщина была лгуньей и наркоманкой, и то, что она оставила меня — ее единственный хороший поступок… хотя, если быть честной, я вполне уверена, что это было не для моего же блага. Возможно, я была обузой ее стилю жизни, но она знала, что убийство ребенка — такое табу, которое обеспечит ей жизнь за решеткой.

В этот момент настало время выезжать на шоссе… вполне неплохо, потому что следовала самая трудная часть ее рассказа.

Маленький перерыв, передышка, пока она не нашла для них место в потоке машин.

— Блин, пошел нешуточный дождь, — сказала она, прибавляя скорость стеклоочистителей.

— Ты не обязана заканчивать.

— Нет, все нормально. Настоящий кошмар состоит в том, что случилось бы, если бы мои родители не проявили ко мне интерес. Вот что до сих пор пугает меня. — Она посмотрела в зеркало заднего вида, перестроилась в скоростной ряд и ударила по газам. — Так вышло, что мои родители работали в тот день… и я просто прилипла к ним, словно на клей. Я полюбила своего отца с самой первой встречи, ведь он был таким большим и сильным, а его глубокий голос… я знала, что он защитит меня. А моя мама всегда давала мне печенье и молоко… играла со мной. Почти сразу же я настроилась идти домой с ними, но в то время они пытались зачать ребенка, и, черт возьми, были не обязаны брать отпрыска какой-то наркоманки.