Зависть ночи

— Эзра позвонил мне, сказал, что Девин возвращается…

— И ты приехал, чтобы убить его, — закончила за него Нора.

— Я и рад был бы сделать вид, что это не так, — ответил Фрэнк. — Мне хочется думать — надеяться, — что, если бы он оказался на острове, я смог бы остановиться. Дойти до самого края, а после развернуться и уйти. Но я сомневаюсь, что мне это удалось бы. Думай обо мне, что хочешь, но я сказал тебе правду. И мне очень жаль, что ты оказалась замешанной в эту историю.

— И что же нам теперь делать? — негромко спросила она.

— Думаю, тебе следует позвонить Эткинсу. Сказать, где они.

Он чувствовал себя виноватым в том, что оставил Эзру на острове, не сказав ему, что собирается передать все в руки полиции, однако что сделано, то сделано.

— Как это? Теперь ты решил обратиться в полицию?

— Нет, я хочу, чтобы в нее обратилась ты. И был бы счастлив, если бы ты ссадила меня в каком-нибудь месте, где можно арендовать машину. Ты оказала бы мне огромную услугу.

— Не понимаю, о чем ты?

— Мне нужна машина, Нора. Средство передвижения.

— Куда ты собираешься ехать?

— Что-нибудь да придумаю. Если я нужен копам, они найдут меня. Я ни в каких преступлениях не повинен.

— Ты хочешь уехать? — Нора наклонилась к нему, глаза ее вспыхнули.

— Я не хочу погибать ради жены Девина, Нора. И убивать ради нее тоже не хочу. А если я попытаюсь помочь ей, все сведется либо к тому, либо к другому. Грейди, агент ФБР, с которым я разговаривал ночью, посоветовал мне убраться отсюда.

— Значит, ты решил бросить нас? — Прежде чем он успел ответить, Нора остановила его жестом. — Знаешь что? Сейчас мне некогда думать об этом. Я должна показаться отцу, чтобы он понял, что я жива, а после я отвезу тебя в прокат автомобилей и ты сможешь сбежать, а я — решить, как мне объясняться с полицией.

Она сдала пикап назад и вывела его на дорогу.

10

Казалось, озеро осерчало на него. Оно словно поняло, чем занимается здесь Эзра, услышало и ночной рассказ Фрэнка о его кровожадных планах. День, начавшийся такой прекрасной зарей, испортился, на западе собирались темные тучи, порывистый ветер взбаламутил воду. Надвигалась гроза.

Эзра стоял с пистолетом в руке на веранде, наблюдая за тем, как меняется погода, и прислушиваясь к доносившимся из дома тихим голосам. Время от времени они начинали звучать громче. Как правило, первой поднимала голос Рени, а следом за ней Вон. Спорят о чем-то. Эзра не верил ни ей, ни ему.

О да, их рассказ был вполне правдоподобным, однако кое-что в нарисованную ими картинку ну никак не вписывалось. Начиная с того обстоятельства, что они оказались здесь вместе. Странное сочетание. Вон был всего-навсего связным Девина и Декастера. Он не был человеком… квалифицированным.

И тем не менее он приехал сюда с Рени Маттесон и вроде бы отвечал за ее безопасность. Если ты действительно боишься за свою жену, так, наверное, подыщешь ей телохранителя получше?

Надо полагать, Вон чем-то заслужил такое доверие, однако чем — этого Эзра представить себе не мог.

Дорогой они молчали. Подъехав к больнице, Нора увидела на расположенной прямо перед парадным входом автостоянке для посетителей свободные места, однако решила объехать больницу и поставить машину за ней, — если кто-то попытается выследить ее, он вряд ли будет исходить из того, что она заедет туда и воспользуется служебным входом.

Когда она выключила двигатель, Фрэнк протянул руку к дверце.

— Нет, — сказала Нора, — я пойду одна. Подожди меня здесь.

— Будет безопаснее, если…

— Нет. Я не хочу пугать отца и не хочу давать нянечкам повод для сплетен. Вернусь через пятнадцать минут. Подожди здесь.

Фрэнк молча смотрел на нее. На миг Норе стало стыдно за свой тон. Страшная печаль, наполнявшая глаза Фрэнка, снова подействовала на нее. Таких глаз она никогда еще не видела.

— Я быстро, — сказала она.

Дверь служебного входа оказалась открытой, и Нора вошла через нее в коридор, который вел к регистратуре. Когда она появилась там, Барбара удивленно уставилась на нее, но тут же сказала:

— Здравствуйте. Он очень хочет видеть вас. Пойдемте.

— Спасибо.

Дверь палаты отца скрипнула, когда Нора распахнула ее. Отец сидел в постели. Лицо его мгновенно расплылось в улыбке, и Нора почувствовала, что и сама улыбается.

— Привет, пап.

— Ты была в тревоге, — произнес отец, имея в виду, что он тревожился за нее.

— Я знаю. Прости.

Она обняла его, поцеловала.

Газета лежала на одеяле, вверху страницы красовалось набранное крупным шрифтом слово: «Убийство». Какой, наверное, ужас испытал он, увидев это слово. Совсем они тут с ума посходили — разве можно было давать ему такую газету? Нора убрала ее с одеяла и бросила в мусорную корзину.

Отец не сводил с нее глаз.

— Похоже, проблема, — произнес он, старательно выговаривая слова. — У тебя серьезная проблема.

— Все в порядке, — ответила она.

Она присела на койку, и хотя бы часть замешательства и страха покинула лицо отца. Дочь рядом, он может протянуть руку и коснуться ее, этого ему было достаточно.