Зависть: теория социального поведения

Сделать из этого упрощенный вывод – возможно, в духе марксизма – что высшие классы эксплуатируют религию, используя ее для производства «опиума» для низших классов, значило бы пренебречь тем, что, как мы уже показали, является настоятельной необходимостью для любого общества: сделать разницу в статусе эмоционально приемлемой для человека, а также доступной для рационализации. Системы верований, предназначенные для контроля зависти, можно было бы презирать как социальный опиум, если бы возможно было доказать, что окончательное устранение определенных экономических условий, связанных с собственностью, классом и т. п., искоренило бы взаимную зависть во всем мире. Но это невозможно.

Представляется более вероятным, что социальная потребность достичь контроля над худшими проявлениями зависти в человеческом общежитии привела к переориентации существующих религиозных систем, так чтобы легитимизировать очевидные различия в положении людей в интересах социального мира. Так, как неоднократно говорилось, что американский культурный этос, популярный в XIX в. взгляд на мир, создал и вполне совершенно независимо от религиозных представлений, но совместно с ними, миф об успешном человеке, который, к большому огорчению критиков социального устройства, сделал неравенство эмоционально приемлемым. Однако было бы неправильно предполагать, что отдельные авторы или другие заинтересованные стороны изобрели миф и навязали его общественному мнению, чтобы легитимизировать и защитить экономическое неравенство. Во многих случаях как раз существование такой идеологии сделало допустимым тип поведения, ведущий к неравенству достижений в бизнесе. По крайней мере представляется вероятным, что человеческие качества и типы поведения, необходимые для освоения североамериканского континента, стимулировали возникновение идеологии, способной легитимизировать состояние нарастающего неравенства.

Этика Нового Завета и современный мир

Этика Нового Завета стремилась обеспечить разнообразие человеческой жизни в мире, полном завистливых людей и вряд ли способном превратиться в общество равных. Общество, в котором все причины для зависти исчезли, не нуждалось бы в моральной проповеди христианства. Снова и снова мы встречаем притчи, совершенно явно посвященные аморальности греха зависти. Возлюби ближнего своего как самого себя – именно потому, что это защитит его от нашей зависти и враждебности. Естественно, очень важно избегать некоторых наглых и вызывающих жестов, например расточительности, – но не значимой деятельности, праздников и достижений – для того, чтобы умиротворить завистников. В таких местах Новый Завет почти всегда упоминает завистника, призывая его, в той степени, в какой он является зрелым человеком и христианином, примириться с неравенством людей.

На Западе историческое достижение этой христианской морали состоит в том, что она поощряла и защищала творческие силы человека и, возможно, прямо повлияла на их развитие, ставшее возможным благодаря контролю над завистью.

Однако завистникам удалось извратить эту мораль, приспособив послание христианства в собственных целях. Мрачная, аскетическая мораль настойчиво нашептывает радостному, удачливому или успешному человеку: «Почувствуй свою вину, устыдись – ведь те, кто ниже тебя, завидуют тебе. Ты виноват в их зависти. Сам факт твоего существования заставляет их грешить. То, что нам нужно – это общество равных, так, чтобы никто никому не завидовал». Таким образом, завистники больше не должны сдерживать себя, контролировать свои эмоции и упражняться в любви к ближнему; измениться должна их жертва – измениться к худшему, по мерке, предложенной завистью.

Но роль Нового Завета не сводится просто к победе над завистью, которую проповедуют недвусмысленные притчи, показывающие, что завистливый человек неугоден Господу, но не объясняющие, почему нужно соглашаться с царящим в этой жизни неравенством положения, возможностей и счастья, а не злиться на него. В эсхатологическом плане угнетенным, несчастным и жертвам судьбы также говорится следующее (возможно, для того чтобы помочь им преодолеть зависть к более удачливым знакомым и современникам): «После смерти вам (может быть) уготовано царствие небесное, в котором все (кто сумел туда попасть) будут равны. Все люди равны перед Господом, все равно, королями или нищими они были в этом мире; более того, у бедных больше шансов попасть на небо».