Завхоз снова в игре!

― Кто из вас осмелится отступить раньше меня?! — страшным голосом закричал Борисов, кидаясь вперед.

Отступавшие войска остановились. Имперцы наседали, но альбионцы не рисковали отступить мимо Борисова, переступить незримую черту.

― За Альбион!! — закричал Борисов, кидаясь вперед.

Ускорение и Лобзик в руку, в другую магический незримый поводок и Хомяка к ноге. Скальпель сломался и хрен бы с ним, Хомяк не хуже! Рывок, выстрел, выстрел, еще рывок! Ряд щитов оказался расколот, и тут же в пролом врубилась охрана Борисова, кромсая имперцев. Из глубин ударили фиолетовым огнем, маги Альбиона отразили удар, стряхнули его на легионеров вокруг, расширяя пролом.

― Смерть или слава!! — заорал Борисов. — В атаку, сыны Альбиона!

Ответом ему стал дружный рёв. Не жалея жизней альбионцы врубились в ряды легионов, раскололи их и пробились к командующему. Борисов бежал на острие, являя пример, натравливая Хомяка и раскалывая им и Лобзиком оборону. Командующий войсками Империи распоряжался, двигал свои отряды, бросал их в бой, продвижение замедлялось, но все равно, Борисов был уже рядом. Командующий словно бы растерялся, не отрывая взгляда от Борисова, и Фёдор Михайлович не упустил момента, налетел ураганом, опрокинул и смял охрану имперцев, приставил Лобзика к шлему командующего.

― Признай поражение и сдавайся! — рявкнул Борисов. — Прикажи своим солдатам сложить оружие и все останутся живы!

Хомяк внизу скалил клыки, точил зубы на командующего, но тот смотрел лишь на Борисова, не отрываясь. Потом прогрохотал.

― Я сдаюсь! — перекрывая гул боя. — Всем сложить оружие и прекратить сопротивление!

Над полем боя повисла мертвая тишина, все мгновенно остановились. Борисов уже собирался сказать пару слов, когда командующий имперцами снова загрохотал из-под шлема.

― Я побеждена! Некогда я поклялась стать женой того, кто меня победит, и теперь пришло время сдержать обещание!

Шлем оказался сдернут с головы и перед Борисовым предстала женщина лет тридцати. Лицо ее было красным, потным, злым и странно взволнованным. Сам Борисов в ответ на реплику выдал глубокомысленное:

― Э?

Глава 30

― Э? — выдала в ответ дочь императора Ангабора Первого, Арнэль, когда Борисов в свою очередь снял шлем.

Над полем боя установилась тишина, Арнэль и Борисов бодали взглядами друг друга.

― Женой? — переспросил Борисов.

― А где прекрасный юный рыцарь-король, лично поведший войска в атаку?

― Остался в прошлом, так что давай, вали к папочке, — грубо махнул рукой Борисов.

Тут же пожалел о жесте, ускорение далось ему нелегко.

― Команданте, ты что, — зашептал Архин горячо, — это же сама Арнэль, меч Империи, ее первый стратег! Еще никому не удавалось ее победить! Сам же слышал, она даже поклялась выйти замуж за того, кто справится, да так и осталась старой девой!

Арнэль фыркнула, Архин чуть откатился, прикрываясь Борисовым. Борисов бросил взгляд на Венсана, тот кивнул в ответ, прикрывая глаза.

― Я дала слово! Слово дочери Императора тверже мифрила! — гневно крикнула Арнэль. — Так что ты будешь моим мужем!

Борисов закашлялся, не зная, что сказать. К счастью, легионы действительно сложили оружие, повиновались приказу Арнэль, иначе он уже начал бы подозревать ловушку. Затянуть время, расслабить врагов, потом резко ударить. Но этого, кажется, можно было не опасаться — войска Альбиона и армия цвергов рассекали легионы, отводили магов в сторону, под присмотр Хомяка, оттаскивали оружие.

― Мое мнение в расчет не принимается? — прощупал он почву.

Арнэль нахмурилась, в небе громыхнуло. Борисов мысленно выругался — да, стоит ей бросить слово и легионы снова поднимутся. Убить ее? Стать стократным Врагом Императора? Лучший стратег, она же дочь Императора в заложниках — это ли не гарантия, как минимум начала переговоров? Разве не этого он добивался?

Но жениться на ней?!

― И мое! — раздался гневный выкрик.

Борисов чуть повернулся, кивнул Тарлину, тот поклонился в ответ. Сопровождавшие его суровые вояки смотрели на Борисова восхищенно. Жаклин же подскочила к Борисову, прижалась, вжимаясь броней и крикнула

― Это мой муж! Он дал слово!

― Да-да, слово короля, — подтвердил Борисов нейтральным тоном.

Цверги и гномы не подвели, выполнили свою часть уговора. Тарлин, хоть и перестал быть губернатором провинции, все еще оставался главой клана, уважаемым цвергом. Договор, заключенный ими в пылающем Сойле был прост и незамысловат. Цверги и все, кого сумеет привлечь Тарлин — помогают Борисову отбить натиск Империи и заключить с ней мир. Взамен Борисов выполняет прежние договоренности — женится на Жаклин, а также выделяет цвергам горы и шахты и все необходимое во владения.

Молчаливо подразумевалось, что Тарлин получит горы бывшего Рахаада, но у Борисова были свои соображения на этот счет. Оттяпать кусок Империи? Сомнительно, свое бы удержать. Выделить Тарлину Троллий Хребет, помочь с зачисткой, сделать цвергов несокрушимым оплотом посреди Альбиона, верной опорой короны. Все в выигрыше.

― Слово дочери Императора выше слова короля! — горделиво вскинула голову Арнэль.