Завхоз снова в игре!

Больше всего они напоминали воробьев-переростков: шуму много, как и перьев, а всего остального мало. После некоторых птиц оставались клювы и когти, но их никто не подбирал. Из болотных тварей выпадали какие-то куски брони, ржавые мечи, дырявые сапоги и серебряные монеты.

Борисов лишь дивился, насколько скудные дары боги припасли своим детям (потому что ничем иным это быть не могло), а затем неожиданно задумался. Ведь подземелье для совсем необученных бойцов, а им, наверное, и дырявые сапоги, и любые монеты в радость. И опять же, если раздавать по подземельям дорогие вещи каждый день, то мир был бы уже завален ими слоем в десять метров, не так ли?

— Нет, команданте, монстры никогда не выходят из подземелья, — ответил Бутка, и тут же поправил сам себя. — Точнее говоря, выйти они могут, но вне подземелья сразу утратят бессмертие.

С этими словами они начали спуск на четвертый уровень, превратившийся в неконтролируемый съезд по каменному желобу, после того, как очередной выстрел Лобзика щедро смазал поверхность кровью и кишками монстров.

— А обратно как? — спросил Борисов, приземляясь.

— Лестницы есть, — пожал плечами Бутка. — Осторожней, команданте, тут уже пойдут ящерицы.

Борисов лишь кивнул, и так их ощущая посредством Лобзика. Размером с добрую собаку или овцу, ящерицы обладали весьма прочной чешуей, могли регенерировать, и действовали сообща. Некоторое время Борисов и Бутка отбивались от них, став спина к спине. Ноги увязали в топкой почве, кисель из земли с водой противно чавкал и чмокал, норовил задержать шаги, стянуть сапоги.

— Да, тут новобранцам пришлось бы туго, — заметил Борисов.

— Зато ящерицы отлично учат держать строй щитов, и работать копьями из укрытия. Так что толк от подземелья есть, и даже лучше, чем от тренировочных стенок, ведь никто не учит лучше, чем реальный враг, — пояснил Бутка.

— Пожалуй, что так, — не стал спорить Борисов.

Тут ему пришла в голову еще мысль.

— Ты сказал, что я могу призвать кого угодно? — спросил он у Лобзика.

— После ритуала добровольной привязки, как со мной, — подтвердил тот.

— Плохо, плохо, — цокнул Борисов. — А так было бы славно, призывать монстров и тренировать рядовых, не покидая крепости.

— Может и можно, тебе лучше обратиться к специалистам.

Борисов не стал отвечать, лишь подумал отстраненно, что если заключить договоренность со скальными троллями, да призывать их всем племенем… вот это будет управа на детей богов! А если подшаманить крепость и придать ей свойства подземелья с воскрешением, то всё, проблема исчезнет окончательно.

Немедленно пришла отрезвляющая мысль, что будь возможно подобное, уж Империя бы осуществила подобный ритуал. Тогда и проблемы границ не было бы — гарнизон крепостей оживал бы и бил детей богов снова и снова.

— Пятый уровень весь в жабах, и все они ядовиты, — заметил Бутка. — Чем больше, тем ядовитее.

— Пробовали из них яд добывать? — деловито спросил Борисов.

— После убийства из них выпадают ядовитые железы, да, — кивнул орк. — На их основе можно сделать противоядие, или просто выжать яд, смазать стрелы.

— Тогда стоит это дело поставить на поток и травить им детей богов.

— Команданте, мы же не ходили сюда уже давно, — немного удивленно заметил Бутка, — вот запасы и кончились, а потом вы приказали всех брать в плен и раздевать, какой уж там яд.

— Ну, все равно, запас надо иметь, — проворчал Борисов.

И закупить еще яда в лавках и магазинах Фаэло, подумал он тут же. Раз уж дети богов вовсю использовали яды, то чего стесняться? Меч Борисова взлетел, и жаба, выпрыгнувшая из темноты, сама насадилась широко раззявленным ртом на лезвие. Борисов чуть пошатнулся, все же жаба была размером с футбольный мяч и весила соответственно.

Прежнее мускулистое и молодое тело даже не заметило бы такого усилия, но, увы, его отобрали, и оставалось только злобствовать по этому поводу. Исходное же тело Аргуса Филча, хотя и было крепким, но все равно оставалось старым. Борисов отогнал мысли о том, что бессмертие и молодое тело, нажитое непосильным трудом, пропали и нужно начинать все сначала, и попытался сосредоточиться на битве.

Какое-то время получалось, вокруг расстилалось болото, скрытое туманом, из которого прыгали и прыгали жабы, увеличиваясь в размерах по мере продвижения к центру болота. Туман должен был добавлять неожиданности, но Лобзик справлялся. Местами приходилось прыгать с кочки на кочку, несколько раз пасовало даже чутье Бутки, и они проваливались по пояс, а то и по грудь, и из тумана немедленно лезли новые жабы, а из воды увеличенные крокодильчики.

— Все-таки с подчиненными проходить тут легче, — Бутка выплюнул воду, попавшую в рот, и провел рукой по зеленому лицу, размазывая грязь.

Теперь он смутно напоминал Борисову какого-то коммандос из фильма, только клыкастого.