Завод войны

Двое охранников еще не успели рухнуть, а Грей уже сорвал дверь с петель. Пробегая мимо, Трент бросил взгляд на упавший предмет. Это была человеческая голова с мандибулами. Мужчину охватил ужас. Он сказал «выведи из строя», но у Грея, похоже, имелась собственная интерпретация данного выражения.

– Нет! Не убивай их всех!

Трент влетел в проем и понял, что обращенная к кому-то – или к чему-то – просьба убивать вместо него не облегчает вины. Пенни Роял вскрыл его совесть и оставил зияющую рану обнаженной и кровоточащей.

Внутри, привалившись к стене, сидел, выкашливая кровь, «моллюск» с разбитым панцирем и разорванными мышцами. Он не был мертв, но выведен из строя – определенно. Вопрос только – в какой степени.

Дверь в святилище Тэйкина болталась на одной петле, внутри царила настоящая бойня. На полу валялись люди – «моллюски». Кто-то непрерывно кричал, другие мучительно стонали. Тэйкин метался по комнате со скелетом-големом на спине, железные руки стискивали с обеих сторон голову на прадорской шее-турели. Словно только и дожидаясь Трента, Грей резко крутанул эту голову, совершив полный оборот. И еще раз. Потом приподнял ее над фонтаном черной крови и отбросил, не обращая внимания на рухнувшего Тэйкина.

На деревянных ногах Трент подошел ближе. Некоторые люди – «моллюски» вставали, склоняли головы, если могли, и шмыгали носами – если носы у них сохранились.

– Готово, – радостно заявил Грей, сползая с трупа Тайкина и стряхивая с рук ошметки мяса. – Теперь липко.

У помоста Трент застыл. Все вокруг будто бы почернело. Он не видел способа уклониться от ответственности за эту бойню. Подняв пульсар, он всмотрелся во тьму внутри гладкого квадратного ствола. Возможно, выход все-таки есть…

– Потребуется еще немного времени, – сказал Грей, – но они сделают то, что всегда делают дети прадоров, когда теряют отца.

– Что? – тупо спросил Трент, опуская оружие.

Он пытался понять, что сказал Грей. Потом позади раздался шум, Трент обернулся и увидел двух нетвердо стоявших на ногах «моллюсков», наскакивавших друг на друга, щелкая клешнями. Однако вскоре они утратили интерес к этому занятию и похромали к выходу. Что же делают дети прадоров, когда их отец умирает? Дерутся за доминирование. Убивают своих братьев и сестер, а победитель, освобожденный от феромонного контроля, становится взрослым.

– Мистер Грей, – с трудом выдавил Трент. – Убери всех отсюда, мы опечатаем помещение.

– Конечно.

Грей подпрыгнул и двинулся к «моллюску», который бесцельно полз по полу. Все его прадорские ноги с одного бока были сломаны.

– Только жизни никого не лишай, – добавил Трент.

Что он наделал? Пытаясь защитить себя, приказал голему прикончить Тэйкина. И вот результат – все люди – «моллюски» теперь начнут убивать друг друга.

Он повернулся к женщине-кошке.

– Не знаю твоего имени.

– Сепия, – ответила та, с любопытством разглядывая его.

– Поищи тут других выживших людей.

– С какой стати? – Она приподняла бровь, явно оскорбленная его категоричностью.

– Пожалуйста, – добавил Трент.

– Ну ладно.

Женщина ушла.

А Трент решил осмотреть дом. Очевидно, Тэйкин, как и любой взрослый прадор, был параноиком – двери оказались бронированными и могли запираться намертво. Однако большим умом «моллюск» не отличался, поскольку стены оставались слабы и уязвимы. Впрочем, наблюдая, как ведут себя люди – «моллюски», которых выгонял Грей, Трент решил, что с этим проблем не будет. «Моллюски» иногда огрызались друг на друга, но в основном были дезориентированы. В одной комнате он нашел женщину и мальчика, которых видел раньше. Мальчик лежал на кровати и, похоже, пребывал в бессознательном состоянии. Женщина сидела рядом на стуле, мальчик поменьше спал, посасывая большой палец, у нее на коленях.

Трент остановился в дверях. Теперь, рассмотрев женщину внимательнее, он не находил в ней никакого сходства с сестрой. Эта, с ее короткими светлыми волосами, черным макияжем, мятым платьем и худобой, напоминала бродяжку. По женским статям она не шла ни в какое сравнение с Сепией. И все же в тот момент Трент понял, что хочет ее.

– Кто ты? – резко спросил он.

– Риик, – ответила она. – Вдова Тэйкина.

– Прости, – начал Трент, чувствуя, как все его надежды умирают, не родившись.

– Не надо, – прервала она. – Он бы убил нас всех.

– И все же…

Женщина встала, уложила младшего мальчика на кровать рядом с братом, посмотрела на свое грязное платье, потерла рукавом одно из пятен, а потом подошла к Тренту и остановилась перед ним. Ее макушка едва доставала до его груди, и мужчина вдруг почувствовал себя слишком большим, неуклюжим и опасным, чтобы находиться так близко к ней.

– Как тебя зовут? – спросила она.

– Трент Собель…

– Что ж, Трент Собель, Тэйкин, знаешь ли, был на войне, только не воевал. – Она пристально разглядывала лицо Трента. – Он числился в отряде, изучавшем функционирование прадорского сообщества. Нелегкая задача. Я встретилась с ним через пятьдесят лет после завершения этой работы – и тогда он уже восхищался прадорами.

Трент не стал говорить, что это очевидно – с учетом последующего поведения Тэйкина.