Заводская повесть (СИ)

На самолёте прибываю в Москву и замечаю, что возле аэровокзала необычно много милиции. Ощущается какое-то тревожное ожидание, но авиарейсы на вылет не отменены, и я улетаю в Томск. После приземления пассажирам объявляют, что 10 ноября 1982 года скончался Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Ильич Брежнев, в стране объявлен траур. Но Томск и заводы живут обычной жизнью, я посещаю завод и знакомлюсь с работой автоматизированного участка. Сибиряки неизменно со мной приветливы, охотно отвечают на вопросы, а вот их ответы я не всегда понимаю. С вычислительной машиной, управляющей работой станков, я не знаком, поэтому убеждаюсь, что уровень моих знаний не достаточен для восприятия такой сложной техники.

Возвращаюсь из Томска поездом, так как Москва самолёты ещё не принимает. В Новосибирске в купе подсаживается пассажир в форме майора внутренних войск. Знакомимся, завязывается разговор. Майор работает начальником колонии, в которой имеется свой заводик, изготавливающий бороны и сельхозинвентарь, на котором работают заключённые. Жалуется, что с каждым годом состав заключённых ухудшается. Раньше сидели "домушники", "медвежатники", люди мастеровые, с технической смекалкой, сейчас же преобладают директора баз, бухгалтеры, кассиры и прочие торговые работники, а какой толк от них на производстве? Выручает его вольнонаёмный главный инженер, немец по национальности. Из колонистов, проживавших до войны в Поволжье. После нападения Гитлера на СССР был мобилизован в Трудармию, строил на Урале цех по производству зарядов для "Катюш". После войны женился, завёл семью, но всё время пытался отыскать родственников, проживавших ранее в Англии. Наконец узнал, что после начала Второй мировой войны англичане их арестовали и вывезли в концлагерь на остров Мэн, расположенный в Ирландском море, где они погибли.

К тому времени я уже прочитал "Архипелаг Гулаг" Солженицына, ещё не опубликованный в нашей печати, но давно изданный за рубежом. В СССР его распространяли в распечатках сначала нелегально. Меня интересует мнение начальника колонии об этом произведении. Он отвечает: "Сборник лагерного фольклора былых времён в антисоветском изложении. Сейчас на работу в Сибирь заключённых не отправляют, лес валят завербованные работники, получая за труд хорошие деньги".

Возвращаюсь в Смелу, Банникова на заводе нет, отчёт о командировке принимает Викулов. Сразу ему заявляю, что работу по созданию автоматизированного участка мне не осилить, необходимо поручить это дело специалистам по вычислительной технике. На заводе уже имеются две большие ЭВМ, создан свой информационно-вычислительный центр (ИВЦ). Ничего не говоря, главный инженер меня отпускает, мы оба понимаем, что решающее слово в этом вопросе принадлежит директору.

Через некоторое время главный инженер созывает совещание, на котором заслушиваем доклад Пискуна Николая, инженера ИВЦ. Докладчик подготовился хорошо, выставив на всеобщее обозрение огромный лист бумаги, на котором нарисован сетевой график выполнения предстоящих работ. Говорит убедительно, но Викулов его прерывает, прося указать на графике точку начала работ. Докладчик тычет указкой в начало графика. Главный инженер совещание закрывает.

После этого Банников создаёт на заводе отдел автоматизированных систем управления технологическими процессами (АСУТП), пригласив из Томска на должность начальника отдела Стоецкого Н. И. Он и руководит этой работой, перетащив из Томска в Смелу несколько знакомых ребят, соблазнив их предоставлением квартир. В те времена многие были согласны переселиться из Сибири на Украину, а Стоецкому запретили появляться на прежнем заводе.

Министр решил распространить опыт томичей в части создания автоматизированных участков на заводах Украины, приказав направить в Томск сразу целые группы, состоящие из начальников производств, цехов и участков. От нашего завода Банников посылает в командировку не менее 10 человек. Прибываем, как приказано, в аэропорт Внуково-2, где нас уже ждёт выделенный Министром самолёт Ту-154. Кроме смелян, собраны работники отраслевых заводов со всей Украины. Погода нелётная, зимний ветер, снег, но наш самолёт взлетает и набирает высоту. Стюардессы нет. Командир экипажа выходит в салон и прохаживается, внимательно всматриваясь в наши лица. Но о самочувствии не спрашивает, сообщая, что сейчас в небе над огромной страной находится только наш самолёт. Экипаж опытный, часто приходится возить космонавтов. Кто-то предлагает по этому поводу выпить, командир разрешает.

Водка на высоте около десяти километров кажется необыкновенного вкуса, но никто не злоупотребляет, закусывая захваченной из дома едой.