Завоевание фейри

— КОЛЬЦА ДЛЯ ПАЛЬЦЕВ, НЕ ДЛЯ КАМНЕЙ!

Я опустила рукоять топора на миг, стала рыться обеими руками. Мне нужно было еще несколько камней. Они должны быть тут. Не помогало то, что кувшинки и бобы росли вокруг моих пальцев. Фейвальд слишком сильно меня любил.

Жестокий смех зазвенел над берегом и надо мной.

Я застыла с руками в грязи, глаза расширились.

— Смертные — такие низкие существа. Они роются в земле, когда могут править с горы черепов.

— Убийца родни, — я сглотнула при виде него надо мной, мой ржавый меч был в его руке. Другой он схватил рукоять топора. Я старалась не проявлять недовольство. Иначе он поймет, что это важная вещь.

— Ты оставила мне милую безделушку, дочь. Меч, который переносит к тому, кого ищешь.

— Зачем вообще меня искать? — спросила я, бросив грязный камень в кольцо. Еще два. Всего два. Я начала рыться в земле. Они должны быть где-то там.

— Почему я ищу единственную родню?

— Я думала, фейри не могли иметь детей, и потому вы воровали наших, — едко сказала я. — Я тебе не дочь.

— О, но смертные могут рожать от нас сыновей и дочерей. Наш хитрый Валет не говорил тебе? Ты можешь родить от него, пока ты смертная. Но, может, он не планирует для тебя такую длинную жизнь.

Я застыла, он радостно охнул.

— Он не планирует позволять тебе жить? Как чудесно. Я люблю такую драму. Но он не может убить тебя сам. Он один из четырех. Как ты. Как я.

Он потер подбородок, словно думал, а мои ногти задели что-то твердое. Я стала рыть сильнее.

— ОСТАВЬ МЕНЯ! — жаловался камень. — МНЕ ТАМ НРАВИТСЯ!

— Твоя мать знала, Равновесие. Когда я привел ее сюда, Истина заговорила с ней, и она знала. Что у нее будет двое детей. Близнецы. Что они будут надеждой или гибелью Фейвальда. Я думал оставить ее тут, растить ее детей, но какой-то дурак отпустил ее, а потом круги закрылись, и когда они открылись снова, ты была взрослой.

— Я не твой ребенок, — я опустила камень в круг. Еще один. Еще один, и я проскользну в тот круг.

— Разве? — спросил он. — Ты не ощущаешь родство с местом? Ты даже замужем за фейри. Это в твоей крови. Твоя жестокость, коварство, мелкие обманы — это часть тебя.

Я продолжила рыться, сломала ноготь об камень.

— АЙ!

Если он продолжит говорить, я закончу круг и убегу.

— И что теперь? — спросила я. — Ты отдашь меня моей сестре? Она же тоже твоя дочь?

— Конечно, — сказал Убийца родни. — И да, скорее всего, в конце я отдам тебя ей, но сначала придумаю хорошую сделку за тебя.

— Тогда все разговоры о родстве бессмысленны.

Он рассмеялся.

— Конечно, нет. Я тебя не потеряю. Я буду видеть тебя в Дикой Охоте каждую Кровавую Луну. Мы будем ехать вместе. Подходящий конец. Твоя мать бросила меня. Я убью нашего с ней отпрыска. Как Равновесие, думаю, ты это оцениваешь.

— Как Убийца родни, думаю, ты видишь, что я заслуживаю отомстить тебе за это, — ответила я. Мой камень почти высвободился. Вот! Я его вытащила.

— Твоя сестра может мстить, если считает, что справится, — он улыбнулся так широко, что он не мог подозревать, что я делала.

И его слова показали мне одно — он не перестанет быть проблемой для меня. Это для него было личным.

Он сломал рукоять топора об колено так быстро, что, пока мой рот открывался в ужасе, он уже сунул меч в ножны и вытащил хлыст из-за пояса с восторгом в кошачьих глазах.

Я схватила последний камень и осторожно опустила в круг.

— НЕ СТАВЬ МЕНЯ ТУДА!

Кольцо было завершено. Внутри были камни не больше меня, но мне это и было нужно.

Убийца родни нахмурился.

— Что…?

Он не успел закончить. Я схватила его за костяные ожерелья и потащила, бросившись в круг.

Глава девятнадцатая

Вопль ударил по моим ушам.

Я моргнула и огляделась. Мы были у ручья, который протекал возле Скандтона. Я узнала отчасти сломанную ограду, покрытую мхом, на другой стороне. Я охнула и отпустила Убийцу родни, меня что-то сбило с ног.

Убийца родни взревел, что-то, похожее на молот, ударило с хлюпаньем, и рев оборвался.

Я подняла повязку и оглянулась.

Отец стоял над Убийцей родни, его бока вздымались от дыхания. В руках моего отца был большой камень в крови. Он разбил череп Убийцы родни одним ударом.

Я повернулась, меня стошнило. Я вытерла рот ладонью и встала, дрожа.

— Порой за последние несколько недель у твоей матери были кошмары о нем, — сказал мой отец далеким голосом. — Она просыпалась в криках. Он украл ее, когда она была девочкой. Не старше тебя, Элли.

Я провела рукой по волосам. Я была горячей.

— Для «бессмертных» их удивительно легко убить, — сказала я, звуча ехидно, хоть была потрясена. — Ты… потрясен, отец?

Он поднял взгляд от жертвы, его глаза были тревожно пристальными.

— Нет, Элли. Ты должна знать лучше. Я учил тебя, что некоторых нужно убивать. Хищники. Опасность. То, что вредит невинным. Разве Убийца родни не был таким?

— Откуда ты знал, что это был он, сейчас, а не когда мы спасали от него Скувреля?

— Твоя мать описывала его подробно. Я вернул воспоминание.

Я покачала головой без слов, посмотрела на мертвого Убийцу родни на земле. В мире смертных он выглядел меньше и не так грозно, как в Фейвальде.