Завоевания в Центральной и Южной Америке XV—XIX веков. Под властью испанской короны

Потрясение от Войны за испанское наследство с ее разрушительными последствиями на испанской земле и унизительные уступки, особенно в колониальной сфере, вырванные у Испании в Утрехте, – все это углубляло ощущение пессимизма. Разительный контраст между богатством и потенциальной силой Индий и слабостью испанской администрации все чаще отмечался в начале XVIII века и связывался некоторыми авторами с чувством вины за то, каким образом были получены Индии. Маканас в своем остром произведении «Завещание Испании» заставляет умирающую Испанию завещать своим преемникам «…некоторые ценные владения, которые для меня добыл генуэзец, сбросив с тронов императоров и лишив свободы народы, на которые я имела не больше прав, чем они – на меня… Сейчас я заявляю, что я обладаю такими обширными владениями благодаря узурпации и мошенничеству…». И далее: «Правда то, что я на самом деле имею малую власть над Индиями, за исключением минимальной – на побережье; и очень небольшая ее доля – у Франции и Англии; но трудолюбие этих держав позволило им развить свои колонии изнутри благодаря своей деятельности и моей нерадивости». Еще более жесткими и точными были слова, которыми Хорхе Хуан и Антонио де Ульоа начали предисловие к своей книге «Noticias secretas de America» в 1749 году: «Страны Индий, плодородные, богатые и процветающие… далекие от своего властелина и его главных министров, управляемые людьми, которые часто не соблюдают ничьих интересов, кроме своих, в настоящее время доведены до такого состояния… что у юстиции нет власти, а у здравого смысла – силы, чтобы как-то противостоять беспорядку и пороку». Последующий рассказ является одним из самых откровенных и подробных разоблачений мелкой тирании и коррупции органов власти, который когда-либо был написан; более того, это был тайный отчет, написанный для короны двумя военно-морскими офицерами, посланными в Южную Америку с научной экспедицией, у которых не было мотива очернять правительство.

Функция испанских Бурбонов состояла в том, чтобы вернуть Испанию на какое-то время в основной поток европейского развития и реорганизовать управление империей на современный – в то время это означало «на французский» – лад. Однако сначала движение в сторону административной и экономической реформ очень мало затрагивало Индии. Теоретики, которые учили правительство тому, как следует реанимировать загнивающую экономику Испании, и министры, которые боролись с проблемами, применяя их теории, – все, безусловно, полагали, что в этом процессе Индиям отведена определенная роль. Они справедливо считали, что ситуация в экономиках Индий, несмотря на убогие условия, в которых жили многие их обитатели, более устойчивая и оптимистичная, чем в Испании. Они видели, что экспорт кож с севера Новой Испании и из района Ла-Платы[88], какао, хлопка, индиго и сахара из Карибского бассейна растет. Производство серебра – самая удобная мера экономической активности тоже снова увеличивается; в Новой Испании ежегодное его производство в 1690-х годах вернулось на уровень 1580-х годов, и этот рост ускорился в новом веке. Но слишком маленькое его количество достигало Испании; большая часть серебра тратилась в Индиях, много уходило на торговлю с иностранцами. Для Испании проблема состояла в том, как вернуть себе если не монополию, то по крайней мере большую долю в этой сравнительно процветающей торговле. Меры, призванные сделать испанскую промышленность и морскую торговлю эффективными в достаточной мере, чтобы открыто конкурировать с иностранцами, – многие из них обсуждались, – были в лучшем случае долгосрочными, как признавали испанские экономисты в момент откровенности. С другой стороны, некоторые утечки можно было перекрыть почти сразу же, предотвратить часть ненужных трат, прикрыть часть незаконной торговли путем улучшения механизма сбора доходов с Индий и их сосредоточения в руках испанской короны или ее подданных. Поэтому внимание правительства было направлено не столько на стимуляцию экономик Индий или реформу административных процедур в вице-королевствах, сколько на то, чтобы заново утвердить – по образцу меркантилистской политики Кольбера во Франции – политическую, военную и экономическую власть Испании.