Завоевать сердце босса (ЛП)

— Да, — сказала она на вдохе. — Она прекрасна, — девушка взглянула на свои часы. — Что ты вообще здесь делаешь? Разве нет дела, которому требуется немедленно уделить внимание? Письмо, которое нужно надиктовать? Подрядчика, которого следует отругать?

Он пожал плечами.

— Я услышал музыку. Я ведь играл на пианино, когда был моложе. Тот отрывок из Баха — просто наваждение. Мне было любопытно, ничего больше.

Она встала, почувствовав себя неуверенно, как физически, так и морально.

— Я приведу сюда дружище Стэна.

Грозовые тучи, от которых она пыталась оторваться на машине, прорвало. Дождь падал на землю с силой пушечных ядер. Молния сверкала так ярко, что била по глазам. Она начала моргать и задержала дыхание, чтобы перестать хныкать. От мощного раската грома затрещали стены дома, после которого последовал удар молнии так близко, что девушка положила руку на голову, чтобы разрядить статическое электричество. Дом погрузился в кромешную тьму.

— Какого хрена? — перекричал какофонию Мэйсон.

От этого желание хныкать пропало напрочь. Она и сама понимала, что звучала как раненое животное.

— Сорок вторая? Где ты? У тебя всё хорошо?

— Нет, Шерман, не совсем. Мы с грозой не смогли подружиться, — буркнула она. Сердце врезалось в рёбра, пока девушка боролась с переполняющей её потребностью побежать в ванную.

Тёплая сильная рука окутала её замёрзшие трясущиеся пальцы. Как он нашёл её в темноте, она не знала. Или ей было всё равно. У неё был якорь, и она крепко держалась за него.

Стэнли прижался к её ногам. Он всегда чувствовал страх Билли во время грозы и никогда не оставлял одну. Его тело дрожало.

— Спасибо, малыш, — прошептала она.

— Ты сможешь подождать здесь, пока я поищу свечи? — тепло тела Мэйсона перетекало в неё.

Она кивнула в темноте и еле выдавила:

— Да.

— Ты в порядке, — он сжал руку девушки, а затем исчез.

Нет, она не была в порядке. Паника и острое желание спрятаться охватили её. Она могла делать только короткие вздохи. Страх разрастался в девичьей груди, сдавливал, и проходил сквозь жизненно важные органы, окутывал горло и душил. Ноги Билли были подобны мешкам с водой и отказывались держать её прямо. Медленно, она сползла на пол, ухватилась за собачий ошейник, будто Стэнли был островом, а она плыла по течению.

Билли закрыла глаза и попыталась вспомнить счастливое время — единственное воспоминание, на которое она всегда могла рассчитывать. Ширли — водитель школьного автобуса, везла учеников в начальную школу «Ридж Парка». Она не знала, где находился «Ридж Парк»; её мама была в стадии «не оставаться дольше, чем на пару недель». Ширли купила каждому по маленькой сладости. Билли никогда раньше не пробовала ничего подобного. Сладкий сливочный крем ванильного квадратика растекался по её языку. А этот сладкий слой и глазурь поверх него! Такое угощение было запретным плодом в её мире, так как община не ела того, что не выращивала сама. Она представила тот квадратик и удерживала его в памяти, но это воспоминание быстро увядало и ускользало от неё.

И вот снова раскат грома вернул её в реальность, и вкус того угощения совсем исчез. Умом она понимала, что этот страх надуманный, что гроза не может причинить ей вреда. Но сердце и лёгкие плевали на эти доводы про выдумки.

— Сорок вторая! Где ты? — голос Мэйсона звучал словно сквозь века.

— Здесь, сюда, — ей самой показалось, что её голос доносился откуда-то из далёкой галактики. Она прочистила горло. — Сюда, — теперь вышло лучше, но нить страха и тревоги опутывала собой каждую гласную.

В абсолютной темноте и с ветром, бьющим по стенам дома, как из ружья, она почувствовала его близость, когда Мэйсон опустился на колени рядом с ней.

— Что ты делаешь на полу?

— Пыталась найти свое счастливое место.

Мужчина приобнял её за талию и потянул вверх.

Боже, он был тёплым! Таким тёплым. На одну преступную секунду она растаяла в нём, уткнулась головой под его подбородок и задержалась там.

— Господи, — пробурчал он, обхватив её и второй рукой, полностью прижав к своему телу.

Так приятно, когда тебя держит мужчина. Действительно, держит, как будто ты принадлежишь ему… как будто он никогда, и не собирался тебя отпускать.

Никогда ещё её так не держали. Никогда до этого.

Джеймс не любил ласку. Он держал её за руку, когда она просила. Но его пальцы не сплетались с её, а свободно висели. Только она держала их руки сомкнутыми, пока в один день не уловила раздражение в его взгляде. Тогда девушка отпустила руку мужа, и он тут же засунул её к себе в карман. Он ненавидел близость. Даже в начале их брака, когда им следовало лежать каждую ночь в обнимку, они этого не делали. Она пробовала надевать сексуальные пижамы, покупала книги, от которых становилась взволнованной и влажной, но когда она пыталась проделать это с Джеймсом, всё заканчивалось, так и не начавшись. Ей было больно признавать, что она не привлекала его. Когда Билли сдалась и перестала просить, Джеймс вздохнул… с облегчением.