Завоеватели

Когда Нуньес приехал в Лиму и начал немедленно

применять:.«законы об индейцах», колонисты были воз-

мущены до глубины души. На новые законы они смотре-

ли, как на попрание их священнейших прав. Вместо при-

вольной и беззаботной жизни рабовладельца- награда

за труды и бранные подвиги -какие-то придворные пи-

саки подсовывали им трудовую лямку крестьянина! Они

должны были в поте лица своего добывать хлеб насущ-

ный. Если бы они 'знали, что ;их ожидает ггакая судьба,

ни один из них не стал бы завоевывать Новый Свет во

славу испанской ',короны. Вице-короля засыпали проше-

ниями и протестамiи, Смолили отсрочить ,проведение новых

постановлений. Все было напрасно. Бласко Нуньес стро-

го следовал букве закона и ежедневно отпускал на сво-

боду сотни индейцев. Потеряв надежду на уступки, ко-

лонисты обратились :к Гонзало Пизарро. Он был опытный

воин, способный полководец, а гсамое главное - он был

лично заинтересован в рабовладении. В 1544 году вспых-

нуло открытое восстание. Верховный суд объявил Бласко

Нуньеса смещенным, и вице-король был отправлен обрат-

но в Испанию. Управление страной было вверено Гонза-

ло Пизарро, получившему титул капитан-генерала, а в

Испанию послано особое посольство с ходатайством об

утверждении «народного избранника».

На ходатайство последовал отказ, и в Перу был по -

слав в качестве полномочного комиссара хитрый, умный

и энергичный монах Педро де-ла-Гаско. Ему удалось скло-

нить на свою сторону флот и широкими обещаниями

привлечь ббльшую часть .колонистов. Постепенно вокруг

него собрались значительные вооруженные силы. Когда

Гонзало отказался сложить губернаторское звание, нача-

лась длительная война. Она закончилась в 1548 году бит-

вой при Ханихагуане. !Битвы, в сущности, и не ,было: в

самом начаеле сражения ббльшая часть солдат Гонзало

перешла на сторону противника, и самозванный губерна-

тор сдался на волю победителя. Его немедленно \судили и

приговорили к обезглавлению.

Во время ареста и перед казнью он остался верен себе

и лег под топор таким же надменным, спокойным и

мужественным, каким он был в течение всей своей жизни.

Династия Пизарро потеряла последнего своего предста-

вителя. Малолетний сын Франсиско Пизарро умер, а

Эрнандо Пизарро прочно засел в тюрьме и вышел отту-

да стариком, неспособным ни к борьбе, ни н интригам.

«Умиротворение» страны было завершено, и вплоть

до эпохи революционных войн, закончившихся провоз-

глашением независимости (1821 год), Перу оставался

верноподданной колонией испанской короны, а Лима -

главным центром всех американских колоний Испании.

В стране воцарилось относительное спокойствие - спо-

койствие сытости наверху и спокойствие отчаяния внизу.

XXXVII

В судьбе Перу были заинтересованы не только пизар-

ристы, альмарристы и испанский король, но и десятимил-

лионная масса перуанского народа. С ней никто не со-

ветовался, ее никто не спрашивал. Ею только управляли

и распоряжались, как подъяремным скотом.

Как же сложилась жизнь этого народа после оконча-

тельного укрепления власти завоевателей?

Если бы в половине шестнадцатого столетия умного

испанца испросили, как живут покоренные индейцы, он от-

ветил 6ы: «Поезжайте на !Потоси - и увидите».

Что такое Потоси? На одной из самых высоких точек

андской горной цепи, на семнадцатом градусе южной ши-

роты и шестьдесят третьем градусе западной долготы по

Гринвичскому меридиану, возвышается темная громада

в четыре тысячи пятьсот метров высоты, настолько пра-

вильной конической формы, что кажется выточенной на

токарном станке. На склонах ее не видно зелени. Сухая,

бесплодная, темнобурого, почти черного цвета, она слов-

но поджарена на сковородке и всем видом своим наго-

няет тоску. По доброй воле здесь, кажется, не поселился

бы ни один человек. Ни одна хижина, ни один шалаш

не оживляли раньше ее унылого однообразия. Но в

1543 году соратники 1Пизарро открыли на Потоси сереб-

ро, и на неприютной громаде закипела жизнь. Несмотря

на безводье и зной, таящееся в ее недрах богатство при-

влекло тысячи людей всех рас и народностей, и вековая

тишина сменилась шумом и суетой неустанного, ни день,

ни ночь не прекращающегося труда.

В 1545 году склоны Потоси были уже пробуравлены

сотнями черных дыр и напоминали гнезда горных пчел.

Эти дыры -Входы в рудники. Вокруг, на подошве горы,

рассеялись большие и маленькие поселки. Здесь живут

индейцы, «свободные вассалы его величества», пробиваю-

щие киркой горные недра и выносящие оттуда на соб-

ственны х спинах драгоценный груз. Скоро и на всех при-

легающих холмах тоже появились люди, и словом «По-

тоси» стали называть целый округ, имя которого звучит

райской музыкой в ушах испанца и нагоняет ужас на

туземца.

Ночью гора - сказка. На ее верхушке и на гребнях

соседних холмов загораются тысячи огней, сверкающих,

словно праздничная иллюлуинация. Это плавильные печи,

отопляемые древесным углем. Ручные раздувальные мехи

заменены здесь ветром, с большой силой дующим на вы-

сотах, - способ, которым с незапамятных времен пользо-

вались индейцы и который теперь пущен в ход испан-

цами. Когда сюда пригоняют обитателей жарких обла-

стей - вопреки закону, но с согласия властей - и ледя-