Завоеватели

ной вихрь начинает гулять по их полуобнаженным спи-

нам, они заболевают, валятся, умирают тысячами и сей-

час же заменяются новыми, которым через неделю-дру-

гую предстоит рга же участь. Изо дня iв день по ведущим

на Потоси дорогам тянутся под конвоем солдат отряды

индейцев. Их спины иссечены, в глазах застыл ужас и

ожидание неминуемой смерти. Они обречены. Обречены

их дети. Обречены их внуки. Эта проклятая гора для них

могила. Кроме истязаний, побоев, голода и болезней, они

не встретят здесь ничего. Но зато руки их будут рабо-

тать не отдыхая, спины будут носить руду ве разги-

баясь, и горы серебра ,будут расти с непостижимой, ска-

зочной быстротой.

Да и как же им не расти, когда во многих пластах за

ключается семьдесят пять процентов серебра и только

двадцать пять - каменной породы? Как же им не расти,.

когда из всех этих рудных богатств завоеватели вы-

бирают только наиболее лакомые 'куски, предоставляя.

остальное далеким потомкам?

Через. несколько лет Потоси вошло в поговорку. О бо-

гатом имении говорили: «Это настоящее Потоси», а когда.

видели на улице веселого забулдыгу, шутили: «Он так

радуется, точно получил в наследство Потоси».

На склонах Потоси живут не одни только индейские

рабочие и .испанские предприниматели- здесь имеются

также служители церкви и чиновники короны: Но и те и

другие смотрят на сказочную гору, как на место ссылки,

и, скрашивая скучную жизнь , бутылкой и карточной

игрой, стараются не замечать того, что их окружает. Об

участи туземцев от них ничего не узнают ни сдвремен-

ники, ни потомки. Лишь изредка случай забрасывает в

их среду людей, чувствующих и понимающих человече-

скиё страдания. К числу таких людей принадлежит и

сеньор Эстабано Иглесиас, окружной судья. Власти ;смот-

рят на него, как на беспокойного человека, который веч-

но сует нос не в свое дело и докучает епископам и

губернаторам жалобами и докладными записками. Пят-

надцать лет прожил он в Перу, а все еще не научился

держать язык за зубами и не выносить сора из избы.

Когда он слишком надоел в столице, его послали сюда

на исправление. Но он не исправился и здесь. Он по-

прежнему строчит обличительные записки, хотя и знает,

что никуда дальше архива они не попадут.

В июньский вечер 1556 года он занят этой же рабо-

той. Он сидит за деревянным столом и долго смотрит в

окно на сверкающие огнями склоны горы. Он ясно пред-

ставляет себе стоны и вздохи темноконгих людей, и не-

стерпимое пламя печей, к ледяное дыхание полночного

ветра. «Ад, настоящий ад!» произносит он и берется за

перо. На этот раз он пишет докладную записку знамени-

тому испанскому епископу Лас-Какао - одному из очень

немногих испанских епископов, участливо относящихся к

туземному населению.

«Ваше преосвященство! (Подлинно из недр ;адовы х пи-

шу я вам, сеньор епископ. Я пробыл здесь пятнадцать

лет, и каждый год жег меня, как горящая смола жжет

грешников. На моих глазах истреблялись целые округа.

Н а моих глазах пьяные солдаты потехи ради расстрели-

вали из аркебуз младенцев, убивали их отцов, оскорбля-

ли их матерей. При инках страна эта была страной

изобилия. Теперь ббльшая часть ее превратилась в пу-

стыню. Двадцать лет ; назад в горах бродили огромны е

стада лам и драгоценных вигоней. Чиновники инки стро-

го следили за тем, чтобы животных не убивали, и из

шерсти их вы делывались знаменитые ткани, сталь цени-

мые в Испании. Теперь этих стад вы почти не увидите.

Испанцы убивали этих животных для развлечения, индей-

цы - от голода.

Двадцать лет назад в населенных местностях Перу

были ;проложены горные тоннели, снабжавшие влагой без-

водные местности. Их тщательно поддерживали и охра-

няли. Теперь о них никто не заботится. iБlбльшая часть их

осыпалась, вода перестала течь по каналам, и цветущие

некогда деревни стали пустырями. Испанцы воздвигают

в городах пышные храмы и дворцы, а деревни нищают и

разоряются. Недавно я (был в одном из наиболее населен-

ных округов древнего Перу. Двадцать лет назад склоны

гор зеленели там нивами и садами, теперь большая часть

жителей убежала далеко в горы. Сады засохли, нивы за-

росли сорняками.

Его величество король издал для индейцев милости-

вые законы. Но кому поручено их исполнение? Чиновни-

кам, которые за грош готовы продать чорту собственную

душу. Колонистыподносят им подарки, и чиновники за-

крывают глаза на все. Большинство индейцев по закону

давно уже пора было 6ы освободить, а они и теперь вла-

чат рабские цепи и изнывают в непосильных трудах. Их

должны были бы охранять духовные отцы, коим его свя-

тейшество папа вверил защиту новообращенных. Но что

мне сказать о сих волках в овечьей шкуре? Большая часть

их живет в праздности или руками все тех же индейцев

строит роскошные церкви и монастыри. Недобрые пасты-

ри не заботятся о своей пастве. Когда индейцы приходят

к ним с жалобами, пастыри доносят на жалобщиков по-

мещикам, а когда помещик привозит этим служителям

церкви богатые вклады, они сразу забывают о притесне-

ниях, чинимых индейцам, и обещают жертвователнм цар-

ство небесное. Удивительно ли, что индейское население

вымирает сплошь? Когда я приехал сюда, чиновники