Завоеватели. Как португальцы построили первую мировую империю

Когда регент наконец поднялся на борт португальского судна, его удивило, какими короткими оказались переговоры. Начал он с цветистых приветствий, характерных для восточной дипломатии, затем начал в столь же красочных выражениях превозносить достоинства места, где Адильшах предлагал построить португальский порт. Более того, на строительство он готов был дать португальцам 50 тысяч золотых крузадо, но при одном условии — Албукерк должен выдать шаху Тимоджи. Губернатор вздохнул, затем дал короткий и резкий ответ — или Гоа, или ничего, а что касается выдачи Тимоджи, то об этом не может быть и речи. Затем Албукерк буквально выгнал ошарашенного посланника с корабля, даже не пытаясь соблюсти дипломатический протокол. На прощание Албукерк велел передать шаху, чтобы не присылал больше послов — если, конечно, они не принесут с собой ключи от города.

Адиль-шах отчаялся — вести переговоры с человеком, ни во что не ставящим все до единого правила, оказалось бесполезно. Арбалетчик получил за свой выстрел десять крузадо, однако предотвратить дезертирства эта показательная акция не помогла. Португальцы продолжали уплывать по ночам. Таким образом возникла патовая ситуация. Португальские корабли оставались на реке. Недовольство португальцев переросло в бунт внезапно и неожиданно, при очень странных обстоятельствах.

Поводом послужили мусульманские женщины и девушки, часть которых принадлежала к гарему шаха. Когда Гоа сдался португальцам, они были захвачены Тимоджи. Теперь пират предложил использовать их в качестве аргумента во время переговоров. Албукерк был удивлен. Он даже не подозревал о существовании этих пленниц. Албукерк принялся спрашивать, где они и почему ему ничего не доложили о их похищении. Тимоджи отвечал уклончиво. Женщины были переданы капитанам кораблей, и теперь «многие из них стали христианками». Губернатор пришел в ярость из-за того, что никто не счел нужным поставить его в известность. Кроме того, Албукерк опасался, что присутствие на корабле женщин нарушит дисциплину, не говоря уже о грехах, до которых оно может довести. Албукерк приказал, чтобы всех этих женщин доставили к нему. Однако выяснилось, что некоторые из них стали «женами» моряков и те категорически не желают с ними разлучаться. Опасаясь вспышек недовольства, Албукерк решил просто узаконить эти союзы, обойдясь без официальных церемоний. Священник был глубоко возмущен и заявил, что подобные «браки» противоречат законам церкви. «В таком случае [поженим их] по законам Афонсу ди Албукерка», — категорично заявил губернатор.

Оставалась еще одна группа женщин и девушек из гарема, которые не обратились в христианство. В нее входили самые красивые из них, отказывавшиеся вступать в связь с простыми моряками. Тем не менее им оказывали знаки внимания некоторые молодые аристократы. Албукерк приказал переправить этих женщин на «Флор де ла Мар» и держать в дальней каюте под замком. Охранять их должен был евнух. Этот приказ вызвал немало досады среди молодых фидальго, чьи планы позабавиться так и не увенчались успехом. Вскоре евнух сообщил губернатору о том, что происходит нечто подозрительное. Он был уверен, что мужчины нашли способ проникать в запертую каюту по ночам, хотя кто именно из португальцев занимается подобными делами, евнуху было неизвестно. Албукерк велел следить за каютой. Оказалось, каждую ночь хотя бы один мужчина, а иногда и два, и три покидали соседний корабль «Флор да Роза» и вплавь добирались до «Флор де ла Мар». Один из них открывал путь остальным, проникая внутрь через люк. В этом человеке узнали молодого дворянина по имени Руй Диаш.

Албукерк посовещался с двумя ближайшими советниками. Такая скрытность, ослушание и нарушение приличий привели его в ярость. Особенно усиливало гнев губерна тора то обстоятельство, что происходило все это не где-нибудь, а на его флагманском корабле, притом что вся флотилия находится на осадном положении. Губернатор и его советники сошлись на том, что за «дерзкие и преступные связи с мусульманскими женщинами в такое время и в таком месте» возможно только одно наказание — Диаша следует приговорить к казни через повешение.

Руй Диаш играл в шахматы с капитаном «Флор да Роза» Жорже Фогачей, когда на плечо ему легла крепкая рука: «Вы арестованы именем короля!» Диаша силой дотащили до юта, набросили ему на шею петлю и уже готовы были его вздернуть, как вдруг на борту начались беспорядки. Фогача поспешил на выручку Диашу, перерезал веревку и стал кричать, объявляя всем, что Руя Диаша собираются повесить. Это стало последней каплей для знатных капитанов. По всем кораблям быстро разлетелся слух, что благородного дворянина Руя Диаша хотят казнить безо всяких объяснений. Поднялся ропот. Группа фидальго села в лодку и, подняв флаг, поплыла к другим кораблям с призывами к восстанию. Португальская флотилия оказалась на грани мятежа. На берегу наблюдавшие за происходящим мусульмане оглашали воздух радостными криками.