Завоеватели. Как португальцы построили первую мировую империю

Так вместе с «Флор де ла Мар» на дне очутились несметные сокровища из султанского дворца, и не только. «Слышал, как он сказал, — пишет Корреа, который в своих записях редко высказывался от собственного лица, — что во дворце султана они обнаружили стол, все четыре ножки которого были инкрустированы драгоценными камнями стоимостью 70 тысяч крузадо». Вместе с флагманским кораблем португальцы «потеряли столько золота и драгоценных камней, сколько не приходилось терять ни в Индии, ни где-либо еще». Все это скрылось в морской пучине. Кроме драгоценных камней и золотых слитков, предназначавшихся для короля и королевы, утонули прекрасные рабыни, а также бронзовые львы, которые, по замыслу Албукерка, должны были украшать его гробницу. Пропала еще одна вещь, ничуть не менее ценная для жадных до новых открытий португальцев. Это была великолепная карта мира, от которой уцелел только маленький фрагмент. В письме королю Албукерк сетует: «…большая карта, начерченная яванским штурманом, на которой изображены мыс Доброй Надежды, Португалия, Бразилия, Красное море и Персидский залив, Острова пряностей, морские пути китайцев и жителей Формозы (Тайвань), с румбами (линиями, показывающими направления), а также корабельными курсами и внутренней территорией различных королевств, граничащих друг с другом. Мне кажется, Ваше Величество, что это лучшая вещь, какую мне доводилось видеть, и уверен, что вам она пришлась бы по душе. Названия написаны по-явански. При мне были яванцы, которые умели читать и писать на своем наречии. Прилагаю этот фрагмент… на котором Ваше Величество может видеть, откуда приходят китайцы и жители Формозы, и по каким маршрутам следует ходить на Острова пряностей, и где находятся золотоносные руды, а также острова Ява и Банда, откуда привозят мускатный орех и маис, и королевство Сиам, а также весь размах и предел китайской навигации… полная карта была потеряна вместе с „Флор де ла Мар“».

Но Албукерк уже вынашивал планы использовать Малакку в качестве отправного пункта, чтобы разыскать и обследовать все эти моря и земли самому. Он отправил экспедиции в Пегу (в Бурме — Баго), Сиам (Таиланд) и Суматру. В 1512 году на карту были нанесены острова Восточной Индонезии, называемые Островами пряностей (ныне — Молуккские острова). Продвижение на восток продолжилось. В 1513 и 1515 годах корабли были отправлены в Китай, причалили в Кантоне и предложили династии Мин наладить торговые отношения. Албукерк стремился соединить самые отдаленные точки мира, таким образом исполняя все, о чем мог мечтать Мануэл.

К несчастью для португальцев, эти смелые экспедиции имели непредвиденные последствия. Захват Малакки был осуществлен отчасти для того, чтобы подавить испанские амбиции на Дальнем Востоке. Но вместо этого португальцы добились прямо противоположного — теперь в распоряжении у Испании появились люди, информация и карты, чтобы достичь своих целей. В Малакке среди прочих побывал некий Фернан Магеллан. В Португалию он вернулся с богатой добычей и суматранским рабом, в крещении получившим имя Энрике. В результате конфликта с королем Мануэлом Магеллан бежал в Испанию, забрав с собой Энрике, а также карты островов, богатых специями, и подробные письма от друга, совершившего плавание в том направлении. Все это пригодилось Магеллану несколько лет спустя, когда он совершал первое кругосветное плавание под флагом Испании. Энрике оказал хозяину неоценимую помощь в качестве переводчика. Благодаря всему этому страна-соперница Португалии смогла объявить Острова пряностей в Ост-Индии своими собственными.

Глава 21. Восковая пуля. Апрель 1512 — январь 1513 года

В Кочин Албукерк прибыл будто мертвец, восставший из могилы. На нем была только серая рубашка и бриджи. Его прибытие для многих оказалось неприятным сюрпризом. С тех пор как в Кочин прибыли сбежавшие из Ормуза капитаны, этот город стал оппозиционным центром, решительно настроенным против губернатора. Каждая флотилия, направлявшаяся в Лиссабон, доставляла королю письма с жалобами на прегрешения Албукерка. «Те, кто не желал, чтобы задуманное вами осуществилось, — писал Албукерк Мануэлу, — объявили, что я мертв, погиб вместе со всей флотилией».

Губернатор, после всего случившегося казавшийся людям неуязвимым, сошел на берег и скоро обнаружил, что в его отсутствие в Кочине царила коррупция, злоупотребления и некомпетентность. Его приказам не повиновались. Тех, кого он назначил присматривать за делами в свое отсутствие, не слушались. Мужчин, женившихся на местных женщинах, отлучили от церкви. Португальцы массово воровали и дезертировали. Дисциплина ослабилась. В следующие несколько месяцев Албукерк отправил королю пламенное послание из 12 тысяч слов, в котором рассказывал, что именно нужно сделать, чтобы подчинить себе океан. При этом Албукерк ссылался на свой богатый опыт: «Мне 50 лет, до вас я знал двух королей и видел, как они поступают». Подобные высказывания звучали не слишком лестно для нынешнего правителя.