Завтра были письма

Слава не понимала, что делать дальше. Хорошенькое начало. Она попыталась смягчить ситуацию:

– Ну зачем ты так? Прелестное местечко, такой хорошенький домик, как игрушечный. Давай зайдем в дом, посмотрим, что там. Наверняка там уютно, я просто так спросила.

Майер никак не мог выйти из своего агрессивного состояния. Слава со страхом увидела, что у него начал кривиться рот. Этого ей еще не хватало.

Слава подбежала к Норберту, обняла его за плечи.

– Ну что ты? Зачем так расстраиваться? Мы так мечтали об этом отпуске, а ты расстроился.

Слава обнимала его, целовала, а в душе сама начинала нервничать. Какое-то тусклое и совершенно безрадостное место, ей тут совсем не нравится. Просто пустырь какой-то за домом, и дом грязно-коричневого цвета. Как-то она все совсем не так себе представляла. И дом ей виделся белого цвета, с колоннами, лучше в колониальном стиле, и пляж песочный, и сосны высоченные. Напридумывала. Нафантазировала. А может, зря она сюда приехала? Где они находятся? Вот если сейчас ни перед кем не играть, а честно признаться самой себе? В чистом поле. А что, если ей не понравится в этом дивном домике, где до моря всего два километра? Она сможет улететь домой? К чему это она купила обратный билет только через три недели? Причем до Мюнхена еще нужно как-то добраться. Да уж, да уж.

Майер холодно отстранил Славу.

– Нужно разгружать вещи.

Он открыл дверь, зашел, огляделся и вернулся к машине. Слава не знала, как ей поступить, осматривать дом или ждать Норберта рядом с машиной?

– Почему ты не носишь вещи? – вдруг нервно бросил на ходу Норберт.

– Так тут же только коробки!

– Я про коробки и говорю!

Слава раскрыла рот от удивления! Вот уж этого она не ожидала. Каждая коробка на вид весила побольше пяти килограммов. И чемодан ее был увесистым. Почему она должна все это тащить? Разложить продукты по местам, вещи развесить в шкафу – это все ясно. Но таскать коробки?

Еще не хватало. Слава вспомнила: как-то, в один из ее приездов в Мюнхен, они подходили к дверям компании, где работал Майер. Навстречу им шла девушка с коробкой керамической плитки. Норберт остановился поприветствовать девушку. С присущей ему доброжелательностью он задал ей несколько ничего не значащих вопросов. Та с улыбкой отвечала, перекладывая тяжеленную коробку из одной руки в другую.

– А почему ты не помог? – спросила тогда Слава.

– Она же не просила.

Вот это «она же не просила» Слава уже не раз испытала и на себе. Если она что-то рассказывала про себя, то Норберт охотно слушал, комментировал, давал советы. Сам же никогда не спрашивал, не интересовался, ни как здоровье, ни как на работе. Или что, допустим, она ела на завтрак.

– А почему ты меня ни о чем никогда не спрашиваешь?

– Я достаточно интеллигентный человек, чтобы не лезть к тебе в душу.

– То есть то, что я все время тебя о чем-то расспрашиваю, говорит о моем бескультурье?

В тот раз Норберт посмотрел на нее снисходительно, томно вздохнув. Слава тогда ничего не поняла. Ну да ладно, разберется по ходу.

Краем глаза она осматривала пристанище, в котором ей предстояло обитать ближайшие три недели. Минимум мебели, в основном из IKEA, очень низкие потолки, поэтому даже большие помещения казались маленькими и неуютными. Деревянные стены, деревянные полы, никаких ковров и занавесок на окнах. Видимо, Майер незаметно отслеживал реакцию Славы и по ее вытягивавшемуся лицу делал свои выводы. Все происходило в полном молчании и не предвещало ничего хорошего.

Таская коробки в скандинавский домик, Слава не знала, что ей предстоит дальше.

* * *

Как выяснилось, Слава не умела ничего. Посуду она мыла неправильно, готовила плохо, даже накрывала на стол – и то безвкусно. Как назло, зарядили проливные дожди. До моря на машине действительно минут пять, но пешком точно не дойти. До ближайшего населенного пункта в магазин за продуктами – и того дальше, минут двадцать на машине.

Атмосфера в доме накалялась, ничего у них не складывалось. Майер нервничал, Слава пыталась его успокоить, понимая, что деваться ей все равно некуда. Она оказалась практически на подводной лодке. Причем еще и без денег. Майер не разрешил ей поменять деньги, со словами:

– Тебе зачем? Все расходы я беру на себя.

– А может, я захочу что-то себе купить? Или сувениры в Москву, родителям подарки.

– Я куплю все, что тебе понравится.

Вот только беда, Норберту ничего не нравилось из того, что нравилось Славе.

В одну из их вылазок в соседний городок Слава зашла в небольшую лавочку, где ей понравился красивый вязаный платок с кистями в национальном скандинавском стиле. Платок продавался в двух расцветках: светло-зеленый и бежевый. По краям яркий белый орнамент. Слава любовалась красивыми платками. Ей нравились оба, и она никак не могла принять решение, какой платок выбрать: бежевый или зеленый. Зеленый вполне подойдет к черному пальто, бежевый можно надеть с шубой. А собственно, не такие уж они и дорогие, куплю оба.

Она подвела Норберта к платкам.