Завтра я иду убивать. Воспоминания мальчика-солдата

Горькая усмешка появилась у меня на лице. Мне хотелось спросить, знает ли она что-нибудь о том, как живут люди в нашей стране? Если бы она подняла глаза и взглянула на меня, может, она не задала бы двух последних вопросов. Ни один подросток в Сьерра-Леоне не имеет банковского счета и даже не мечтает о том, чтобы завести его. Не говоря уже об имуществе. Тогда доктор Тамба сказал, что он назначен нашим сопровождающим от ДЛК и обеспечит наше возвращение домой по окончании конференции.

Женщина задала мне последний вопрос:

– У вас есть знакомые в США?

– Нет, я никогда не выезжал за пределы страны. Более того, я только недавно первый раз в жизни побывал в столице Сьерра-Леоне.

Она отложила паспорт и сказала:

– Приходите в четыре тридцать.

Мы вышли. Доктор Тамба объявил, что нам дали визы. Он сам должен забрать паспорта и хранить их у себя до дня отъезда. Наконец я начал верить в то, что эта поездка действительно состоится, хотя свой паспорт я в руках не держал и видел его лишь мельком.

На мне была футболка и традиционные африканские легкие штаны коричневого цвета. Внизу они были расшиты причудливыми зигзагами. В правой руке я нес чемодан. В таком виде я, выйдя из комнаты Элли, предстал перед сидящим на веранде дядей.

– Вот, отправляюсь в аэропорт, – сказал я, улыбаясь и ожидая его саркастических комментариев.

– Отлично. Позвони мне, когда доберешься до Америки. Правда, у меня нет телефона. Но он есть в доме Аминаты. Позвони туда, и она позовет меня, – сказал он со смешком.

– Да, обязательно. – Я тоже посмеивался.

– Дети, идите сюда, попрощайтесь с братом. Я не знаю, куда он едет, но ему нужны наши напутствия и благословения, – позвал дядя.

На веранду вышли Матильда, Коно и Сомбо. В руках у них были ведра, они как раз собирались за водой. Девочки обняли меня и пожелали счастливого пути. Потом из кухни вышла тетушка. От нее пахло дымом.

– Где бы ты ни был, ты должен источать аромат родного дома. Так что я сейчас поделюсь с тобой моими «духами», – и она обняла меня.

А потом засмеялась и отошла в сторону.

Дядя встал, прижал меня к себе, положил мне руки на плечи и сказал:

– Желаю тебе всего хорошего. Увидимся за ужином, – и он опять уселся на стул на веранде.

Глава 20

Мое представление о Нью-Йорке сформировалось под влиянием рэпа. Мне казалось, что здесь люди совершенно безнаказанно убивают друг друга на улицах. По тротуарам никто не ходит, а все только и делают, что разъезжают на спорткарах из одного ночного клуба в другой. Сплошной разгул преступности и насилия. Мне вовсе не улыбалось оказаться в таком сумасшедшем доме. Всего этого мне хватало и на родине.

Было уже темно, когда самолет приземлился в международном аэропорту имени Кеннеди. Я спросил доктора Тамбу, почему так рано стемнело.

– Потому что сейчас зима, – ответил он.

– Ага, – кивнул я, хотя объяснение ничего не прояснило[40]. Слово «зима» я встречал в пьесах Шекспира, а сейчас подумал, что надо снова посмотреть в словаре, что именно оно означает.

Доктор Тамба взял наши паспорта. Он вел переговоры со всеми миграционными службами. Мы получили багаж и вышли на улицу через автоматически раздвигающиеся двери. Я подумал, что, может, рискованно вот так сразу выходить в город, но доктор Тамба шел впереди без тени волнения. Как только мы с Ба покинули зал прилета, нам в лицо ударил ледяной ветер. У меня пошли мурашки по коже, лицо и руки тут же окоченели, зубы застучали, а уши, казалось, сейчас отвалятся. Холод был пронизывающим: в льняных штанах и футболке я чувствовал себя так, будто иду по улице совершенно голым. Дрожа, я был вынужден вбежать обратно в здание аэропорта. Раньше я и знать не знал, что такое мороз. И как здесь люди живут? Я потирал руки и прыгал на одном месте, чтобы согреться. Ба стоял на улице рядом с Тамбой, обхватив себя руками за плечи. Его тоже трясло. По неведомой причине у нашего сопровождающего оказалась с собой куртка, а у нас – нет. Я ждал внутри, пока доктор поймал такси, а потом быстро выбежал, сел в машину и захлопнул за собой дверь. С неба падало что-то белое, собиравшееся в кучки на земле. «Интересно, что это?» – недоумевал я. Доктор Тамба сказал водителю, куда мы едем, прочитав написанный на бумажке адрес.

– Вы в первый раз в нашем городе, ребята? Смотрите, какой чудесный сегодня снегопад! – обратился к нам таксист.

– Да, они в Нью-Йорке впервые, – сказал представитель ДЛК и запрятал подальше наши документы.

Я никогда не слышал слова «снег». В Сьерра-Леоне у нас нет повода обсуждать такого рода природные явления. Но в фильмах о Рождестве я видел какие-то белые хлопья, поэтому решил, что здесь, наверное, каждый день Рождество.