Завтра наступит вчера

А волноваться было с чего. Настроившись на новую работу и уже желая ее, Лара узнала, что главному редактору навязывают на это место «своего» человека, зятя какой-то чиновницы из комитета. Одна надежда, что Егорычев окажется стойким и на уговоры не поддастся. К тому же протеже друга ему вроде понравилась (профессионально, разумеется), и в принципе они уже договорились о ее переводе, уже и заявление принято. Осечки быть не должно. Хотя, кто знает? Всегда в последний момент может что-то сорваться.

Остался Игорь. Сегодня утром, после мучительного ночного разговора, она столкнулась с ним в прихожей, когда Игорь, уже одетый, собирался уходить. И поразилась: за эту ночь ее холеный муж постарел лет на десять. Он открыл дверь, затем повернулся, неловко ткнулся носом в шею и тихо сказал:

— Счастливого пути. Надеюсь, мы еще увидимся?

— Конечно, — спокойно ответила она, — мы же договорились: ты уйдешь после моего возвращения.

Один Бог знает, чего ей стоило это спокойствие. Нет, она решительно ничего не понимает! Не может, ну никак не может влюбленный быть таким несчастным! А Игорь явно не походил на счастливца, казался раздавленным и опустошенным. Она вспомнила, как всегда] тщательно следил за здоровьем ее муж, мгновенно реагируя на малейшие признаки простуды припарками, примочками, чаями и отварами. Он вообще очень услужливо относился к своему телу: холил и нежил его, словно это был драгоценный сосуд, в который случайно влетела душа. Будет ли таким он и дальше? Кто знает. Теперь это не ее забота. Она постаралась отвлечься от мыслей о муже, вернее, о человеке, который одиннадцать лет был ее мужем, и переключилась на Вассу. Сильную, мудрую, спокойную, искреннюю, так толково вправлявшую ей тогда мозги в баре. Влюбленную в своего заполошного Владика, рыскающего с телекамерами по всей стране. Дорыскается! Василек, такая красотка, постоянно торчит дома одна. Хорошо хоть теперь забава у нее есть — пятнистый Батлер. Лариса вспомнила, как восторженно описывала его Васька. «А, — хлопнула она себя по лбу, — у нее же машина теперь своя! Будет по Москве раскатывать, пока муженек неизведанные места открывает». Определив таким образом (и справедливо) привилегии каждого в семейном дуэте Поволоцких, доморощенный арбитр повернулась к стене лицом и попыталась уснуть. Как бы не так! Досчитав розовых слонов до ста, вздохнула, открыла глаза и включила ночник. Часы показывали два. «О Господи, что же это такое творится! Мне же поспать нужно хоть немного. На кого я завтра буду похожа?» Розовые слоны стройными рядами двинули дальше. Пропустив эту армаду через цифру «двести», счетовод не выдержала, достала зажигалку, сигареты и бесшумно выскользнула из сонного купе. «Выкурю сигарету, — решила, — все равно не спится».

Открыв дверь в тамбур, она с удивлением увидела, что не одна страдает бессонницей. Спиной к ней стоял мужчина и неотрывно смотрел в черноту пробегающей за окном ночи. Лариса уловила запах дорогих сигарет «Мальборо», которые сама не так давно (Боже мой, целая вечность!) курила в кабинете Гаранина. Повернувшись на грохот открываемой двери, любитель ночного перекура оказался лицом к лицу с вошедшей, и она узнала в нем соседа по купе. Глаза его сияли возбуждением, губы растягивала довольная улыбка.

— Не спится? — посочувствовал доброжелательно.

— Нет, — уныло призналась отвергнутая Морфеем.

— Животных надо было посчитать, говорят, помогает, — дал совет тамбурный собеседник, по совместительству купейный попутчик.

— Пыталась. Не помогает, — вздохнула она.

— Это бывает, — весело согласился ночной бодряк. — Я думаю, у молодой красивой женщины всегда есть над чем поразмыслить. А вы, как мне кажется, еще и умны. Вот вам и повод для бессонницы — заложен в вас самой.

— А вам, наверное, не привыкать к ночным бдениям? — спросила Лариса, оставив комплимент без внимания. И пошутила: — Мне кажется, что вы день с ночью перепутали. В вас такой заряд бодрости, как будто сейчас не два ночи, а полдень, да еще приправленный парой литров кофе.

— И это есть! — хохотнул он.

— Простите, Бога ради, за любопытство: вы — ученый?

— Почему вы так решили? — изумился попутчик.

— У вас такой вид, будто вы научное открытие сделали.

Он весело, от души, расхохотался, обнажив крепкие белые зубы.

— Ха-ха-ха, вы правы! В некотором роде — да. Отсмеявшись, достал из кармана брюк маленькую фляжку с красивой пробкой на цепочке и протянул Ларисе: — Хотите глоток?

— Спасибо, нет.

— Напрасно. Это очень хороший, выдержанный коньяк. Настоящий, а не тот суррогат, что в магазинах продают. Презент друга из Еламы, — пояснил он. — Есть такое местечко на границе Азербайджана и Дагестана. Вы никогда там не бывали?

— Нет.

Он отхлебнул из фляги. Лариса успела заметить нечто похожее на старинный герб и под ним краткую надпись, Я сделанную витиеватыми письменами. Ночной собеседник перехватил ее взгляд.