Завтра наступит вечность

Они предпочли всего лишь укрыться за танком. И то правда: если уж колобок рванет, то рванет так, что в наилучшем случае от нашей котловины, да что там – от половины материка останется одна большая оплавленная яма, а от нас – безликие фотоны, свободно распространяющиеся по Вселенной и не знающие границ человеческой резервации, потому что они всего лишь фотоны, а не люди…

К исходу первого часа бесплодных усилий заставить колобок слушаться команд управляющего блока я осатанел и прекратил попытки. К счастью, у меня, как обычно, хватило ума сообразить, что в сильном раздражении лучше держаться от техники подальше. От людей, кстати, тоже. Из-за танка давно уже торчали головы любопытствующих, количеством четыре. Я только цыкнул на них, и они мгновенно убрались.

В меня пока еще верили. А я явно делал что-то не то. Вернее всего – бился лбом о каменную стену, не догадавшись поискать рядом отпертую дверь. Нахватался от Стерляжего дурных привычек. Наверное, стену можно пробить и лбом, но у меня нет столько времени.

Хочется кратчайших путей? Перехочется. Кратчайший путь не всегда самый быстрый.

– Свят, как дела?

Стерляжий. Опять высунулся. Начальство бдит, чтобы подчиненные не валяли дурака. Нет зла большего, чем безначалие, – в этом тезисе начальство всегда абсолютно уверено. А я уверен в том, что не бывает абсолютных правил.

– Скройся, не мешай!

Мало-помалу успокоившись, велев остальным не пялиться на меня, а вести наблюдения за местностью на предмет явления плиоценовых крокодилов и прочих безобразий эволюции, а главное, молчать в тряпочку, я положил на ладонь теплый колобок и начал осторожно оглаживать его кончиками пальцев. Еще, еще нежнее… Я радостно вздрогнул, когда Привратник отозвался и я почувствовал это. Ему было хорошо, мне тоже. У меня появилось впечатление, что он вот-вот замурлычет, как ласковый домашний котенок. Ну же, где тебя почесать? Куда подсоединить управляющие контакты? Сюда? Кажется, да. И еще вот сюда. И сюда.

Будешь меня слушаться? Заставить тебя нельзя, я знаю, но я попытаюсь побудить тебя захотеть того же, чего хочу я. Как ты полагаешь, мне это удастся?

Я понял, что да. Как понял – не спрашивайте, все равно я не сумею объяснить, да и не нужны мне никакие объяснения. Корпорации они пригодились бы, а мне нет. Корпорация, дай ей волю, еще созовет спецов и вытрясет из меня всю подноготную на предмет составления руководства по эксплуатации…

– Надя! – позвал я томно и нежно. Вошел в роль. – Будь добра, принеси свежий лейкопластырь, три небольших куска.

Три проволоки, идущие от моего электронного уродца, были переставлены на новые места. Пришло время испытаний и калибровки.

Схему пришлось переделывать трижды. Сначала выяснилось, что управляющий сигнал слаб, потом я долго мучился с настройкой фаз и вдобавок оказалось, что верньеры слишком грубы, я заменил их электронным управлением, для чего спаял из «мусора» специальную схемку, и вообще намаялся изрядно. Радиостанцию «Крусайдера» пришлось-таки распотрошить. Детали не понадобились – я охотился за припоем. На все эти процедуры ушло еще пять дней. Хуже всего было то, что народу не терпелось. Я выходил из себя, орал на зевак и советчиков, гнал их взашей, щадя только Надю, но во время испытаний почти всегда кто-нибудь торчал позади меня, вглядываясь во Врата взором, полным безумной надежды. Надя, взором, полным надежды убраться с Надежды… Каламбур, сами понимаете. Песков проявлял умеренное любопытство – что ж, его звездный час еще не пробил.

Будет ему звездный час. Небо в алмазах ему будет!

К счастью, иногда я все же оставался один, используя эти минуты на всю катушку. Не все из того, что показывалось во Вратах, можно было показать остальным. До поры до времени.

На четвертый день я уже открывал Врата на Землю при каждой второй попытке. По крайней мере не было видно никаких признаков того, что это не Земля. На шестой день я заявил, что нащупал гарантированный путь, и не куда-нибудь в гренландские льды или болота Конго, а прямо в Россию.

– А точность по времени? – сейчас же задал вопрос Стерляжий.

– Пока плюс-минус лет четыреста. Устраивает? Меня тоже не очень, а потому разгони бездельников и уйди сам, дай работать…

Насчет временной погрешности я не врал. На вас никогда не кидались с бердышом? Ваше счастье.

Правда, и мне свезло: я успел вовремя захлопнуть Врата. Перед самым носом этих краснокафтанных ребят с пищалями, саблями, бердышами и прочими музейными ценностями. Зато воочию увидел Стрелецкую слободу, правда, всего на несколько секунд.

Гораздо чаще, однако, не было никакой временной привязки. С меня семь потов сошло, когда, наконец, я счел калибровку законченной.

– Могу ручаться за погрешность в три года. Рискнем?

– Три года! – возмутился Стерляжий. – Ты сделай три недели!

Вот так всегда – хорошо работать невыгодно. С сачка и портача спроса никакого, а из того, кто хоть что-то умеет, душу вынут: почему не сумел еще лучше? Я взорвался и наорал на своего босса: