Завтра ты войдешь в класс

…В который раз уже звучит «Школьный вальс»… К раскрытым окнам склонились молодые листья тополя. Они сохраняют горьковатый запах весны и ту хрупкую нежность, которой у них больше никогда не будет. И как в одну теплую ночь распускаются почки, так что-то происходит с нашими мальчишками и девчонками на выпускном вечере. В каждом из них навстречу новой жизни раскрывается что-то незнакомое нам, и мы внезапно замечаем, что наши девочки — почти уже девушки, а мальчишки не без успеха стараются походить на молодых людей.

ЧТОБЫ ДАЛЬ НЕ ОБМАНУЛА

Великое множество дорог перед юношей или девушкой. Всех не перечесть. И над всеми — зеленый свет. Он разрешает движение, зовет, манит. Зеленый свет — это прекрасно, но слабых и нерешительных он порой сбивает с толку — растерянно стоят они у перекрестка, не зная, какую дорогу выбрать.

…На память приходит разговор с одним молодым человеком. Впрочем, не так-то он был и молод. Молодым выглядело его лицо — открытое, приветливое. Олег Петрович. Он достал из шкафа старый альбом для рисования, раскрыл передо мной и застенчиво улыбнулся. Я не поверил своим глазам. Олег Петрович, которого я знаю не первый год, по профессии чертежник, ничем не замечательный, скромный, начинающий лысеть, — и вдруг великолепные рисунки. На жестких, с пожелтевшими краями листах ватмана наброски и законченные портреты: лицо девушки — смешливое, неповторимо привлекательное, профиль старика — усталый, умный взгляд, еле ощутимая усмешка в уголках губ. Дальше карандашный набросок старой ветряной мельницы, а затем опять лица, лица, лица. Каждое — сколок необычной судьбы. Но странной показалась разрозненность всего этого. Никакой объединяющей мысли, ничего законченного, цельного — одни живые, поражающие талантом куски.

— Это ваше? — спросил я несколько растерянно. — Как же?..

Я не договорил, но он понял меня.

— Не решился поверить себе. Да, да. Это, может быть, самое главное — в нужный момент решиться, — в милой, но безвольной его улыбке ясно проступало сожаление о себе несбывшемся.

Вот как бывает: принес альбом, чтобы чем-то развлечь меня, а получилось, что настежь распахнул душу. Любуясь рисунками, я думал о том, как все-таки поверхностно мы знаем тех, кого называем своими старыми знакомыми.

Мог и не сделал… Но отчего? Иногда препятствие на пути человека ставит здоровье, вернее нездоровье, иногда семейные обстоятельства, но чаще виноват он сам.

Одна из ошибок молодости — убеждение, что впереди бесконечно много времени, что его с лихвой хватит, чтобы исправить любую ошибку, в том числе и ошибку в выборе профессии. Если б выбирать жизненный путь не в юности, а когда накопится жизненный опыт — этак лет в тридцать или сорок. Если б… Но жизнь предлагает делать это в семнадцать.

А иногда бывает так — кружится голова от избытка желаний. Впереди — безоблачный горизонт. Хочется жить красиво, сплошь интересно, чтоб не было будней, хочется быть видным издалека, стать знаменитым актером, выдающимся следователем, летчиком, геологом, спортсменом, хирургом. Хочется не просто жить, а покорять, преодолевать, открывать. В эту пору увлекает поток впечатлений и зачастую некогда присмотреться к самому себе. Еще бы — десятый класс. Над душой висят выпускные экзамены. Времени на подготовку хоть отбавляй, и все-таки, как всегда, не хватает одного дня. Одного-единственного.

Мне рассказывал бывший выпускник: «Экзамены, в общем, прошли на уровне. На алгебре Славка не растерялся, вовремя кинул мне шпаргалку, не дал погибнуть. Выпускной прошел „железно“. Белые платья девочек, вальсы в актовом зале и шейк в пустом классе. На рассвете прогулка на берег Томи. Песни. Локоть о локоть с друзьями. Так бы всю жизнь — с песнями, навстречу утреннему ветру. Одно плохо — хочешь не хочешь, а надо выбирать. Еще бы годик или два собраться с мыслями. Славка, верный друг, подался в строительный. Звал с собой. Подумал — а может, и правда? Строительный — значит строить. Разве плохо? Что строить? Ну, например, что-нибудь высокое, красивое. Не все ли равно, в конце концов? Хромала математика? Ну да ничего, не боги горшки обжигают».

Итак, в строительный. Вступительные прошли так себе, но все же зачислили. А дальше все разладилось. Во-первых, Славка попал на другой факультет и с самого начала так взялся за учебу, что с ним почти не встречались. Во-вторых, нашему герою пришлось после окончания вуза строить отнюдь не останкинские башни, и даже не девятиэтажки, а обычные одноэтажные дома, причем, в сельской местности. Теперь только он понял — надо было в университет, на биофак. С детства любил возиться со всякой живностью…