Завтрашний ветер

Полковник Аурелиано ужасался тому, что «при-

казы его исполнялись раньше, чем он успевал их

отдать, раньше даже, чем он успевал их задумать, и

всегда шли дальше тех границ, до которых он сам

осмелился бы их довести». Его пугали молодые люди,

которые верили в то, во что он давно потерял веру

сам, и он «испытывал странное чувство — будто его

размножили, повторили, но одиночество становилось

от этого лишь более мучительным». Если когда-то его

отцу являлся по ночам единственный убитый им чело-

век — соперник в любви Пруденсио Агиляр, — то

полковнику Аурелиано Буэндиа по ночам являлись

сотни и тысячи убитых им или его солдатами, но все-

таки он продолжал по инерции убивать, принося но-

вые жертвы ненасытному молоху «пустой войны» и

уже понимая, что он сам — будущая жертва. Расстре-

ливая генерала Монкаду, полковник Аурелиано Буэн-

диа говорит ему, убеждая в этом и самого себя:

«Помни, кум... Тебя расстреливает революция...»

Но генерал Монкада отвечает: «Если так пойдет

и дальше, ты не только станешь самым деспотичным

и кровавым диктатором в истории нашей страны, но и

расстреляешь и мою куму Урсулу, чтобы усыпить

свою совесть».

Полковник Аурелиано Буэндиа все же находит

в себе мужество, чтобы признать свой моральный

крах.

«Как-то вечером он спросил полковника Херинель-

до Маркеса:

— Скажи мне, друг, за что ты сражаешься?

— За то, за что я и должен, дружище, — ответил

Херинельдо Маркес, — за великую партию либералов.

— Счастливый ты, что знаешь. А я вот теперь

разобрался, что сражался из-за своей гордыни...»

Полковник Аурелиано Буэндиа капитулирует. Он

возвращается в ювелирную мастерскую и начинает

делать для продажи золотых рыбок. Ему пришлось

развязать тридцать две войны, уцелеть после четыр-

надцати покушений на его жизнь, семидесяти трех

засад, расстрела, чашки кофе со стрихнином, порция

которого могла бы свалить лошадь, вываляться, как

свинье, в навозе славы — и все для того, чтобы он

смог открыть с опозданием на сорок лет преимущества

простой жизни.

Но так называемая «простая жизнь» не спасение.

Выйдя из порочного круга «пустой войны», полковник

попадает в другой порочный круг другой «пустой

войны» — он превращает монеты в золотых рыбок и

снова превращает их в монеты. И только иногда пол-

ковник позволяет себе написать презрительное письмо

правительству консерваторов или прорычать: «Это

правление убожеств. Мы столько воевали, и все ради

того, чтобы нам не перекрасили дома в голубой цвет».

Маркес убедительно показывает, что стремление

разрушать без ясного осознания созидательных задач

бесплодно. Но бесплодно и стремление сохранить

«статус-кво», ибо наступает страшный процесс само-

разрушения и появляются всепожирающие рыжие

муравьи. Бесплодно прятаться в древние пергаменты,

выискивая там спасительную мудрость. Бесплодно

выкрикивать веселый лозунг: «Плодитесь, коровы, —

жизнь коротка!» — и устраивать лукулловы пиры.

Бесплодно запираться от жизни, как Ребека, и ожи-

дать любого, кто осмелится нарушить ее покой, с

заряженным пистолетом. Бесплодно ломать кровати,

пытаясь спрятаться в секс от беспощадного времени,

как это делают представители младшего поколения

Буэндиа — Аурелиано Третий и Амаранта Урсула.

Бесплодно накопительство, ибо время пережевывает

все накопленное, как мул Петры Котес в конце концов

пережевывает перкалевые простыни, персидские ков-

ры, плюшевые одеяла, бархатные занавески и покров

с архиепископской постели, вышитый золотыми нит-

ками и украшенный шелковыми кистями.

Бесплодно и самоотречение Урсулы, надорвавшей-

ся в заботах по сохранению дома и рода. «Ей хоте-

лось позволить себе взбунтоваться, хотя бы на один

миг, на тот короткий миг, которого столько раз жа-

ждала и который столько раз откладывала, — ей

страстно хотелось плюнуть хотя бы один раз на все,

вывалить из сердца бесконечные груды дурных слов,

которыми она вынуждена была давиться в течение

целого века покорности».

Маркес предостерегает от всех опасностей безот-

ветственного бунта, но в то же время и призывает

людей «плюнуть хотя бы один раз на все». В этом и

двойственность, и одновременно цельность романа.

Еще много политиканов подменяют подлинный соци-

альный прогресс окраской домов то в один, то в

другой цвет. Еще много Урсул корчатся от желания

взбунтоваться хотя бы на миг, на тот короткий миг,

который они столько раз жаждали и откладывали.

Еще много зверских убийств совершается на земле,

но рупоры лживой информации настойчиво вбивают

в мозги граждан: «Мертвых не было».

Эксплуатируемое общество похоже на больную

Фернанду, которая из-за невежества, страха и хан-

жества боится открыть врачам истинную причину

своего недомогания и поэтому ей так трудно помочь.

Маркес опасается выписать скоропалительный ре-

цепт обществу, в котором он живет, но его диагноз

беспощадно ясен: болезнь разъединенности. И все-

таки Маркес верит в то, что человечество когда-нибудь

вылечится от этой болезни и, духовно не сдавшись

после столетий безостановочных ливней лжи и крови,

размывающих фундаменты семейных крепостей, об-

легченно вздохнет.

«В пятницу в два часа дня глупое доброе солнце

осветило.мир и было красным и шершавым, как кир-