Завтрашний взрыв

— Пока ничего определенного, отче, — честно ответил Степан. — Главных подозреваемых четверо: Анюта, девица из дружины купца Еремы, сам Ерема и один его дружок, в недавнем прошлом — разбойничий атаман. А еще водонос, Лавр. Вроде бы он с теми тремя не связан, но надо его проверять.

— Жаль, что не разыскал злодея. Теперь это будет сделать невозможно. И проверить ты никого уже не успеешь.

— Но почему, отче?! — не поверил своим ушам стражник.

— Потому что все ополчение завтра, вернее, уже сегодня на рассвете покидает монастырь. Час назад вернулась наша разведка. Обнаружено, что орда свернула на Свиной шлях. Непосредственная угроза монастырю миновала. Если на нас налетит небольшой отряд, то мы, с Божьей помощью, отобьемся своими силами, монахи да послушники на стены встанут. А основная опасность сейчас нависла над столицей да над полками князя Ивана Бельского. Ему на подмогу ополчение и отправляю.

Степа колебался всего несколько мгновений, затем произнес решительно:

— Отче, дозволь и мне с ополчением идти! Хочу начатое дело закончить да злодея, на раненого руку поднявшего, покарать!

— Хватит ли сил у тебя после столь тяжкого ранения?

— Хватит, — просто и твердо ответил Степа.

— Ну что ж, сыне, благословляю тебя на ратный труд и на подвиг, ступай с Богом!

Степа, приняв благословение, хотел было идти, но все же задержался и, понизив голос, обратился к настоятелю:

— Отче, позволь спросить: кем был отец Серафим до пострига? Чую я, что, возможно, корни злодеяния, против него замышляемого, следует искать в его прошлом.

Настоятель покачал головой:

— Нет, Степа, это не моя тайна. Даже тебе я не вправе открыть мирское имя отца Серафима.

Степа низко поклонился настоятелю и без лишних слов и вопросов покинул палату по-военному твердым и стремительным шагом.

Утренняя туманная прохлада уже давно развеялась под лучами яркого летнего солнышка. Ополченцы, отшагавшие полтора десятка верст, стали чаще отирать пот со лба, спотыкаться, перекладывать пики и пищали с плеча на плечо, рискуя попасть острием или стволом в лицо идущему сзади товарищу. Походная колонна потеряла стройность, растянулась. Пора было делать привал. Командовавший ополчением старый сотник, выставив боевое охранение, подал долгожданную команду, тут же подхваченную десятниками. Ополченцы разбредались на обочины, падали в густую траву. Степа, ехавший верхом, как и другие высокие начальники, спешился, привязал коня к стволу молоденькой березки, спустив повод пониже, чтобы конь мог пастись, а сам пошел туда, где расположилась на отдых дружина купца Еремы.

Он бодро и весело поздоровался с Еремиными ребятами, но в ответ услышал лишь редкие невнятные возгласы, которые звучали весьма двусмысленно. Однако стражник был готов к такому приему и ничуть не смутился. Он прекрасно понимал, что люди, которых он вчера допрашивал, отвлекая от дел, вряд ли обрадуются новой встрече с ним, да еще на походе. Поискав глазами незнакомое лицо, Степа спросил у молодого светловолосого ратника:

— Ты, небось, и есть пограничный сторож с Засечной черты? — И, получив утвердительный ответ, предложил начальственным, не терпящим возражений тоном: — Давай-ка отойдем в сторонку, чтобы другим не мешать, да перекинемся парой слов!

Ратник нехотя поднялся, побрел в глубь леса вслед за Степаном. Отойдя от дороги на полусотню шагов, они уселись на поваленных деревьях.

— Ну, давай знакомиться, боец! Меня звать Степа, я страж московский, а теперь — монастырский. Отец настоятель поручил мне расследовать одно злодеяние, в монастыре совершенное, вот я и обратился к тебе за помощью. Скажи наперво, как тебя звать-величать?

— Ванятка, — не глядя на стражника, сквозь зубы бросил пограничник, всем своим видом и тоном демонстрируя недоброжелательность.

— А что, Ванятка, ты лично меня не любишь, или вообще всех стражников, которые не пограничные, презираешь?

— Не всех, — с вызовом ответил паренек и в упор взглянул на Степу: — А только московских.

— Ишь ты! И чем же тебе столичная стража не угодила? Ты в Москве-то бывал?

— Да уж, довелось, — горько усмехнулся пограничник.

— Погулять да приодеться, что ли, в стольный град ездил? Ограбили, небось, тебя там местные соколики, а стражники помочь не смогли? — с подчеркнутым сочувствием предположил Степан.

— Тебе-то что до того? — прежним тоном резко ответил Ванятка.

— Ладно, — примирительно произнес Степа. — Не хочешь — не говори, дело твое. Только вот на вопросы про события, что с моим розыском по злодеянию монастырскому могут быть связаны, уж ответь, сделай милость!

Ванятка на сей раз промолчал, не стал грубить. Степа воспринял его молчание как согласие и продолжил допрос:

— Ты к дружине купца Еремы давно пристал?

— Да это не я к ним пристал, а Ерема с дружиной к нам в пограничную станицу, в острог порубежный пришли, спасаясь от погони ордынской.

— Откуда ж они бежали?