Зазаборный роман (СИ)

Наступила ночь… Я сделал несколько глубоких вдохов и задержал дыхание… Внезапно подумал, что я настолько свободен, что могу не начать дышать, все в моих силах, в моей воле… Затем я непроизвольно для себя весь сжался и изо всех сил напрягся… Меня поразила такая сила, пронзила такая волна огня, что я испугался — вдруг растаю… Я не упал, как раньше, а спокойно улегся на металл уголка, удобно расположив тело между пластинами, один тапочек подложив под костлявое бедро, другой под плечо и уснул… Напоследок сделав еще раз, лежа, новое упражнение — вдох глубочайший, задержка дыхания, общее, изо всех сил напряжение — и сон…

Мне снились замерзшие цветы. Они висели в темно-синем космосе, фиолетовые, синие, белые… Они были ледяными, они звенели даже от света звезд, падающего на них, они… Проснулся я не от холода, а от мысли, что нужно сделать упражнение… И снова сон…

Но этот раз мне снились замерзшие бабочки — синие, белые, фиолетовые… Они висели в лунном свете и мерцали ледяными крыльями в узоре инея…

… Снова спокойное пробуждение для выполнения упражнения…И снова сон…

На этот раз замерзший океан… Но не лед на поверхности, белый, непрозрачный, нет, нет, волны замерзли, застыли, в своем естестве, как они набегали на берег, так и застыли, переливаясь и искрясь в свете тусклого зимнего солнца… Они были зелено-синие, зелено-синие, и в них, сквозь них, были видны замерзшие рыбы, водоросли, камни… На берегу сидел я, худой-худой, с длинными волосами белоснежного цвета и без одежды, без очков… Я тоже был ледяной…

Проснулся я от жуткого холода… Вскочил, сделал быстро и первое, и второе упражнение, горячая волна залила меня с головы до ног, пронзила насквозь, вернулось с ног до головы, огромное возбуждение захлестнуло меня, я подпрыгнул и повис перед решеткой. За нею вставало желто-синее, в морозной дымке, солнце…

Из-за забора, покрытого инеем… Узор инея был необычен и складывался в незнакомый рисунок… Приглядевшись, узнал — это были волны из моего сна… Замерзшие океанские волны, колючая проволока стала серебристой, в сетке-рабице запутались лучи ушедшей в космос луны… Насмотревшись, я плавно опустился на пол…

Лязгнула, звеня, долго-долго, на высокой ноте кормушка… Дали пайку, я положил ее рядом с несъеденной вчерашней на батарею, баланду вылил в парашу… Я свободен в своих поступках, желаниях, мыслях… Даже бетонные стены в узорах изморози не являются для меня преградой…

Я снова гуляю по камере… Я гуляю и сочиняю роман… О том, как хиппи за листовки попал в зону, на шесть лет…

Обеденную и вечернюю баланду выливаю в парашу… Мне не нужна еда моих врагов! Я выше этого! И выше самой высокой горы в мире! Но не размером, не ростом! Нет! Мыслями, чувствами, возможностями!

Я стоял на огромной-огромной горе, на самой вершине… Из белоснежного льда, вокруг меня бушевали свирепые ледяные ветры и ураганы, из самых глубин космоса они ревели, бушевали, звенели, я же был спокоен и уверен, я даже немного улыбался, чуть-чуть, самую малость, я стоял непоколебимо, ветры меня не касались, даже кожи, ну, самую малость, обдавая кожу легким холодком… Я был гол и красив, я был эталон красоты, идеал, поэтому я и стоял на вершине…Чтобы не только люди Земли, но и из других миров могли меня рассмотреть и понять собственное несовершенство… Волосы мои развевались, как нимб, борода спускалась ниже колен, волосы и борода были белоснежны… Глубокий морщины мудрости взрезывали глыбу моего лба…

…Я проснулся, сделал упражнение и…

Я лежал на огромном, ледяном кресте, раскинув руки… Крест — то кружился, то замедлял свой плавный полет, он искрился и сиял, пускал лучи во все стороны, он удалялся от Земли, кружил в космосе и приближался к яркому, ярчайшему пятну… Оно разгораясь все сильнее и сильнее, казалось, притягивало мой крест…

Утром меня выдернули из хаты перепуганные прапора и ДПНК. Оказывается, в эту хату, по распоряжению Тюленя, можно кидать лишь на сутки… Каждая новая смена прапоров в ШИЗО, приходя на работу, искренне была уверена, что я только что посажен туда, так как я не стучал и не буянил… Ну, а Тюленю не до каждого зека…

Когда пришла смена, что била меня и засунула в эту хату по распоряжению Тюленя и увидев мою фамилию, написанную мелом на двери, ошизела и перепугалась…

Небывалое — меня поили чаем! Прапора сварили, а ДПНК поил. Меня трясло и колотило… Затем перевели в нормальную хату, с батареей и стеклами в окне. Тоже одиночка…

Когда я вышел из трюма, то братва сказала, что когда я сидел в тепле в ШИЗО, то они мерзли на разводах и съемах. Так как несколько дней было минус 47. По Цельсию…

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Вот и пролетела очередная зима. Греет солнышко, менты-сэвэпэшники красят все подряд — первый признак весны в зоне. Хорошо на плацу, только зелени нет. Было одно дерево около здания ПТУ, так нет ни этого здания, ни дерева. ПТУ в другом месте расположилось, вместо дерева асфальт…

Третья зима, проведенная мною в неволе. Впереди еще три… Совсем немного осталось… Зеки шутят — первые пятнадцать лет тяжело, а потом привыкаешь.