Зажги свечу

Они обнялись, и она жизнерадостно сказала, что он отлично выглядит. Итальянский суп явно придал ему сил! Стефан с отсутствующим видом продолжал полировать и так уже сверкающий подсвечник.

– Чем ты тут занималась? – спросил Джонни.

Он никогда не обсуждал свои любовные увлечения, и упоминание Элизабет о супе заставило его едва заметно нахмуриться.

Стефан взялся тереть подсвечник с еще большим усердием, потихоньку пятясь к своему кабинету. Элизабет сняла пальто и длинный шерстяной шарф, перчатки и вязаную шапочку:

– О господи, так-то лучше! А то я уже начинала чувствовать себя египетской мумией. Чем я занималась? Разве Стефан тебе не сказал? Мы с Генри решили пожениться. Посмотри, какое кольцо он мне подарил. Ты должен пожелать нам счастья.

– Вы с Генри решили что? – изумился Джонни, держа ее руку с кольцом, и даже не заметил, как Стефан пулей метнулся в кабинет.

– Мы решили пожениться. В конце лета. Если, конечно, лето вообще когда-нибудь наступит. Ты удивлен?

– Ты не можешь выйти замуж за Генри… Что за чепуха!..

– Почему нет? Очень даже могу. Именно это я и собираюсь сделать. Я счастлива выйти за него, он мне идеально подходит, и я, думаю, тоже ему подхожу.

– Улыбашка, что за дурацкие шутки?

– Джонни, какие шутки? Разве я стану шутить на такую тему?

– Я так и думал, но ты ведь не всерьез сейчас говоришь?

Элизабет села на резной стул:

– Не понимаю, почему ты мне столь упорно не веришь.

– А что ты ожидала от меня услышать? Молодец, умница, давайте выпьем за жениха и невесту?

– Да, что-то вроде того.

– Что за бред!

– Но тебе ведь нравится Генри. И тебе нравлюсь я. Почему же ты недоволен?

– Я имел глупость считать тебя своей женщиной, вот почему!

– Я не твоя женщина, ты ведь ненавидишь подобные привязки. Ты никогда не хотел таких отношений. Прошлым летом я спросила тебя, не возражаешь ли ты, если я начну встречаться с Саймоном или Генри, и ты сделал удивленное лицо и заявил: «Какие могут быть возражения, киска? Ты сама по себе». Именно так и сказал.

– Да, сказал, и я действительно так считаю. Но выйти за кого-то из них замуж… Выйти замуж за Генри тайком от меня… Быть того не может!

– Я еще не вышла за него замуж, а только собираюсь. Если бы ты не уехал, то я бы давно тебе сказала, я ничего не собиралась скрывать от тебя. Он сделал мне предложение на Новый год, а тебя здесь…

– Вот только отчета со всеми мерзкими подробностями мне и не хватало!

Элизабет пожала плечами:

– Тебе не угодишь.

– А ты не слишком-то и стараешься мне угодить, верно, милая? За моей спиной выходишь замуж за этого мерзкого адвокатишку!

– Он не мерзкий адвокатишка. Господи, Джонни, до чего же ты жесток и презрителен! Генри о тебе никогда слова дурного не сказал. Почему ты постоянно оскорбляешь людей?

– Он может заговорить по-другому, когда узнает, чем я занимался с его невестой.

– Он уже знает.

– Неужели ты рассказала этому пай-мальчику Генри про…

– Хватит его обзывать! Я сказала ему, что с восемнадцати лет была твоей любовницей. А он рассказал мне про свое прошлое. Мы не идиоты, но и не одержимы воспоминаниями о прошлом.

– В самом деле? Ты и правда собираешься выйти за него замуж?

– Ну разумеется! Разве ты не можешь порадоваться за меня, вместо того чтобы обижаться и говорить гадости?

– Чему тут радоваться? Я что, должен прыгать от счастья, когда моя любимая девушка выходит замуж за другого? С какой стати?

– Я не твоя любимая девушка. Я всего лишь одна из твоих девушек.

– Самая главная. Для меня… И разве я был не единственным для тебя?

– Был.

– Тогда почему нельзя оставить все как раньше?

– Потому что это бессмысленно. Я притворялась, будто мне безразличны твои любовные похождения и твое нежелание жениться, но на самом деле мне далеко не все равно, и меня тошнит от притворства.

– Почему же ты мне ничего не сказала?

– Если бы я сказала… ты бы ушел от меня много лет назад, как ушел от всех тех, кто тебе такое говорил, верно?

– И все же твой поступок выходит за рамки. Тайком сбежала от меня и обручилась с другим.

– Не хочешь пожелать мне счастья?

– Выбирая его вместо меня, ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни.

– Если бы я выбрала тебя, ты бы отказался. Как ты любишь говорить, «вольный как ветер».

– Да, но у нас же все было прекрасно! Я думал, каждый из нас получает от другого самое лучшее – и без всякой тоскливой тягомотины. У нас всегда только белая полоса в жизни – и никаких черных.

– Тебе не кажется, что это как-то не очень естественно?

Элизабет говорила без обиняков и сама удивлялась своей прямоте; сердце больше не выскакивало из груди, она не пыталась подобрать правильные слова, найти верный подход и больше не вглядывалась в Джонни в поисках признаков изменения настроения.