Зажги свечу

Я знаю, что Вы хотели как лучше и проявили щедрость. Тем не менее я бы предпочел, чтобы Вы отдали эти деньги какому-нибудь благотворительному фонду в Вашем городе. Я не исцелил Вашего сына, да и сам не исцелился. Он всего лишь согласился перестать пить, если может. Пожалуйста, поймите, если он снова начнет пить, то не потому, что он такой плохой или ему на всех наплевать, а потому, что соблазн слишком велик и он не смог удержаться. Каждый день, просыпаясь утром, я боюсь, что могу напиться к вечеру.

Миссис Мюррей всерьез разобиделась и показала письмо Эшлинг.

– Лучше бы оставил деньги себе и поблагодарил вас. Слишком уж он честный! – заметила Эшлинг.

– Слишком уж он пессимистичный! Тони в полном порядке и теперь совершенно вылечился. Чудо, да и только! Эшлинг, должна тебе признаться, что в какой-то момент я думала, что он безнадежно увяз в алкоголе.

– Он и в самом деле увяз, – ответила Эшлинг, удивившись, что миссис Мюррей могла думать иначе.

– Ах нет, милочка, вовсе нет! Он уже больше шести месяцев не прикасается к выпивке. Разве это не доказательство, что он не страдает зависимостью? – торжествующе улыбнулась она.

* * *

Когда Тони перестал пить, маманя была очень довольна, но ничуть не удивлена.

– Детка, я ведь тебе говорила, что ты преувеличиваешь проблему. Теперь, когда у него есть красивый чистый дом и приличная жена, разве он не славный парень?

– Маманя, я не считаю, что красивый чистый дом имел хоть какое-то отношение к проблеме, но все равно большое тебе спасибо за то, что ты тогда помогла мне навести порядок.

– Я старалась для себя, а не для тебя. Думаешь, мне хотелось, чтобы Этель Мюррей рассказывала всему городу, что я вырастила недотепу?

– Тони вовсе не в восторге от поездки в Лондон. Он постоянно повторяет, что нет смысла идти на свадьбу, если нельзя выпить…

– Тогда почему бы тебе не поехать одной?

– Можно было бы и одной. Во многих отношениях я бы предпочла именно так и сделать, но, знаешь, тот священник сказал, что мне не следует выдергивать Тони из нормальной жизни. Нет смысла делать из него отшельника.

– Когда вы туда приедете, ему понравится, – с надеждой сказала маманя.

– Ему ничего не нравится. Он ничего не делает. Читатель из него никакой, он не будет спокойно сидеть в комнате и читать, как мы с тобой. Он даже газету не станет читать, как папаня. Просто сидит, уставившись перед собой.

– Ну ты-то с ним разговариваешь, я надеюсь? Не молча же вы сидите? – забеспокоилась Эйлин.

– Конечно, я разговариваю, хотя толку от моих разговоров никакого. Тони думает про Шея и остальных. Теперь в его жизни полная пустота.

– С Божьей помощью, когда у вас появятся дети, все изменится. Если бы ты знала, как ребенок меняет мужчину! Я помню, много лет назад, в тысяча девятьсот двадцать третьем, когда родился Шон, твой отец носился с ним как ненормальный, таскал его на руках и играл с ним. Когда появилась ты и остальные, он уже попривык, но все равно очень радовался. С Тони будет то же самое.

– Маманя, я пыталась поговорить с тобой об этом, но ты всегда меняешь тему. Не будет никаких детей.

– Ну что ты говоришь такое! Миссис Мориарти была замужем десять лет, прежде чем…

– Маманя! Я могу быть замужем сто десять лет – и все без толку.

– Говорю же тебе, никогда не знаешь… Можешь считать меня фанатично верующей, но Господь помнит про каждого из нас и знает, когда время пришло. Посмотри-ка, раз Тони бросил пить, то, возможно, Господь ждал, пока эта проблема разрешится…

– Маманя, я тебя умоляю, не надо мне рассказывать про то, чего ждет Господь! Я жду, когда у нас с Тони начнется нормальная половая жизнь. Которой у нас нет.

– Боже мой, да что такое нормальная половая жизнь? Нынче чего только не пишут в книгах и журналах! В результате люди только думают лишнее: нормальная у меня или ненормальная? Да что называть нормальным-то?

– Маманя, я полагаю, что половые сношения – это нормально, так ведь?

– Да, конечно, про то и речь!

– Не в моем случае.

– Возможно, сказалась пьянка, а потом отказ от нее…

– Маманя, никогда, ни единого разу с тех пор, как мы поженились.

– Эшлинг, не может быть! Да что ты такое говоришь?

– Еще как может. Именно так оно и есть.

– Но почему же… ни разу… что? – (Эшлинг промолчала.) – Даже не знаю, что сказать, – растерялась маманя.

– Никто не знает.

– Ты что, обсуждала это с кем-то?

– Нет. Тони на эту тему говорить не желает, а я не знаю, что делать. Однажды, давным-давно, я поделилась с Элизабет, но она не стала вдаваться в подробности, а только сказала, что, возможно, все как-то само собой наладится.