Зажигая звезды

— Пообещай, что будешь говорить со мной, когда тебе тяжело. Не сдерживаться, поедая себя изнутри. Не закрываться и не отстраняться от меня. Возможно, я все еще не так уверена в себе и своих силах, чтобы помочь тебе полностью это преодолеть. Но мы справимся. Вместе. Если будем честны друг с другом. Если будем доверять. — Я говорю уверенно, потому что он должен знать, что может положиться на меня.

— Обещаю, — так же уверенно отвечает он.

Леви усаживает меня к себе на колени и утыкается носом в шею, щекоча дыханием кожу. Его объятия — это сладкий сон после затяжной бессонницы.

— Почему плавание, Леви?

Меня давно интересовал это вопрос, ведь я знала, что оно не является его страстью, как архитектура. Или как для меня балет.

— Почему ты такая умная? — с ухмылкой произносит он.

— Не умнее тебя. Я называю это интуицией.

— Долгое время мне стоило большого труда даже стоять под душем, потому что мой разум сразу же воспроизводил картину прошлого: я в машине, весь мокрый и в крови. Ощущения холода и сырости были моими постоянными спутниками. Я решил, что нет ничего лучше для преодоления страха, чем погружаться раз за разом с головой под воду. И со временем мое сознание смирилось с этим. — Он задумчиво прищуривается. — Плавание никогда не было моей страстью, но стало хорошим отвлекающим хобби. Вода больше не вызывает онемения, лишь приятное покалывание.

Я киваю, размышляя над его словами. Интересно, можно ли притупить спусковые крючки, ассоциирующиеся у него с тем днем?

— Ты все еще байкер в душе или предпочитаешь велосипеды? — спрашиваю я.

— Что? — хмурит он брови. — Насколько можно заметить, даже несмотря на все это дерьмо, я предпочитаю машины.

— Вот именно. Ты выбираешь ее, потому что привык к самобичеванию настолько, что это стало для тебя привычным делом. — Я перебираю пальцами, пытаясь найти верные слова. — Грубо говоря, день прожит зря, если тебе не удалось вернуться обратно в тот день и не уничтожить себя чувством вины.

— Я не понимаю… Ты же не думаешь, что я буду возить тебя на багажнике велосипеда? — усмехается он.

— Нет, я не об этом. Хотя не вижу ничего плохого в том, что ты прокатишь меня на багажнике велосипеда. Мы можем прикрепить на него детское кресло или что-то типа того. Но ладно, не суть. — Улыбка Леви становится шире от моих бессвязных мыслей. И я рада, что мы вроде все еще касаемся этой больной темы, но ему удается улыбаться. — Хочу сказать, что иногда ты мог бы отвлекать себя вещами, связанными с тем днем, но не приносящими боль. Мотоцикл… который можно заменить велосипедом, — улыбаюсь я. — Или даже пешая прогулка в дождевиках и резиновых сапогах наполнит тебя большей позитивной энергией, чем поездка на машине, в которой ты прислушиваешься к щелчку ремня безопасности.

— Боже, скажи мне, как это пришло тебе в голову? — Он хихикает и откидывается на спину, увлекая меня за собой. — Если ты будешь делать это вместе со мной, то я безусловно испытаю позитивные эмоции. Я не собираюсь ходить один в дождевике и резиновых сапогах.

— А что? Мне кажется, это придаст тебе особенный шарм. Ты бы хорошо смотрелся в роли… грибника?

Грудь Леви сотрясается от смеха.

— Составишь мне компанию? Можешь нести корзинку.

Он опять смеется.

— Обязательно.

Глава 22

Аннабель

Как ни странно, но мне не страшно возвращаться домой. Возможно, это связано с тем, что папа уже и так воплотил все свои репрессивные мысли в жизнь и мне больше нечего терять. Или человек, идущий за моей спиной, придает уверенности, которая превращается в твердый фундамент под ногами.

Выходя из дома Леви, мы встретились с его отцом, и это было… неловко. Потому что я все еще в футболке его сына.

— Насколько сложные у вас отношения? — тихо спрашиваю я, пока мы идем от машины до моего дома.

Меня давно интересовал этот вопрос, но я не решалась его задать. Но сейчас стены между нами рухнули, так что, возможно, Леви поделится этим.

— Максимально. Но, видимо, сегодня какая-то странная фаза луны, потому что он впервые за много лет вел со мной нормальный разговор. Это было странно. — Я оглядываюсь на Леви, когда он пожимает плечами. — Не знаю, что на него нашло, но выглядел он измученным. Я люблю его, но… не уверен, сможем ли мы когда-нибудь стать образцовыми отцом и сыном.

— Нет образцовых семей. У всех есть свои проблемы и странности, просто каждый с ними по-разному справляется, — бормочу я, пиная камушек на дороге.

И моя семья этому доказательство. Любой человек, который увидел бы нас со стороны, подумал бы: «Какая счастливая и красивая семья». Да, красивая снаружи, но с раковой опухолью внутри.

— Да, наверное, ты права. — Леви догоняет меня, переплетая пальцы наших рук.

Мы заходим на территорию моего дома, и я чувствую себя настоящей преступницей, как в каком-то кино про ограбление. Луна освещает часть двора и наши лица.

— Боже, нам не хватает только масок и перчаток, — шепчу я.

— Для чего? — спрашивает Леви тоже шепотом.

— Ну мы как будто совершаем ограбление. — Я жестикулирую руками.