Заживо погребенная в роке - Buried alive in the rock

    3.«Время гирлянд колокольчиков» - колокольчики обычно выступали как атрибут хип-жизни. Многие носили их на шее, не подозревая, что звон колокольчики по старинным преданиям отгоняет приписанных к ним злых духов.

    4.Доктор Уинстон О’Буги - псевдоним Леннон. На обложке диска «Shaved Fish» (1975), альбома их суперхитов Plastic Ono Band, красуется изречение доктора - «Заговор молчания красноречивее слов». Доктор Буги встречается и в одной из песен К.Кинчева.

    5.«Колеса вертятся» - обычные круглые колеса, а не что-нибудь другое. Можно послушать песню с «Двойной фантазии» под названием «Watching The Wheels». Примерно так: «Люди говорят, что я сошел с ума, раз занимаюсь тем, чем занимаюсь ...» и т.д.

    6.«Без тебя и твоей обезьянки» - речь идет о песне «Everybody Has Something To Hide Except Me And My Monkey» с «Белого альбома»

УПРАЗДНЕНИЕ

Один передал:

       "На земле отпевали последнюю бабушку!"

Другой услышал:

      "На земле разгромили последнюю лавочку!"

Третий поддакнул:

     "По земле пес таскал последнюю тапочку!"

Четвертый хихикнул:

         "Малой утопил нидерландские плавочки!"

И в воздух поплыли –

                          вставочки,

                                 лавочки,

                                         шавочки –

                            с ними случилось НЕЧТО!

Вавилон.

            Вавилон.

                     Вавилон.

И никто не нашел то зерно,

                 по которому

                        пел мой гипсовый колокол:

«Вчера на земле упразднили

                                           последнюю

                                                    бабочку!»

Ноябрь 1989г.

Москва - Крокус-Сити

БЕТЕЛЬ – АНАША

Бетель-анаша -

Поэты сбиваются в стаи,

чтобы выть на луну.

Луна - это кость,

пожелтевшая от употребления

в качестве допинга для дряхлых лунатиков.

Волки уходят в поэты,

Дуют в трубу одиночества.

у которой заглушка - сердце,

оперированное в Калифорнии.

В Шамбале должен явиться Христос,

И жалеть -

расхристанных грязных антихристов,

разрубивших тело Христово навынос,

продавших его на износ.

О, бетель-анаша-кокаин!

Дихлофос приравнял род людской к

                                                    тараканам,

А бензин - к миллионам пьяных машин...

На голове - пакет «Митсубиси»

водружен колпаком инквизиции,

Но

       Торквемада

                  плюс

                           секс-революция

Слишком обычны,

                           чтобы покинули стаю поэты,

А волки свободы бросили петь

в контрабандные раковины

(за вывоз с острова имени Кастро -

                                      расстрел по-кубински)

О дивной Шамбале и пыльном Христе

Каракольный вопль во Вселенной.

О, бетель-анаша-кокаин-героин...

Мокрым бельем - по лицам святых

За то, что

                     познали их нимбы

                                     восторг электричества.

Крэк!

1989 г., ноябрь

г. Москва

СТРАННЫЙ ТРЕТИЙ

Слишком много беды для одной головы -

                 даже такой, как моя,

Слишком много обид, слишком много тоски

          для пространства, где прячусь я...

Однозначные женщины ткут полотно,

            день и ночь - непонятно зачем.

Я стою в стороне. И со мной заодно

        мой двойник - неулыбчив и нем.

Он был создан в отместку за страсть

                к облакам -

                      по которым не всем бежать..

Он и водит меня по свинцовым ходам,

Не велит голоса забывать.

А забуду - не станут цветы засыхать

        (через три дня - как им суждено),

А забуду - не стану в окне исчезать

                    (у меня есть такое окно).

Одному перестану бисер в тон подбирать,

А другого я выставлю вон ...

Время -

                место -

                              по облаку снова бежать,

                               нарушая всемирный закон,

И один назовет это "чистой шизой".

А другой, отгадав, промолчит,..

Однозначные женщины ткут за стеной

                          пламя

                              смертной, как люди, свечи...

           Им бы ткать и плести,

           Им бы ткать и плести,

           Чтоб иметь свой кусок сна и хлеба...

           Третий - странный. Боялся меня увести

           от разрушенной лестницы в небо.

19 февраля 1990г.

Нетрадиционное заключение

    - Кэптен, заходи, - старуха приветливо кивнула, вынув изо рта маленькую глиняную трубочку. Сэм, по кличке «Пингвин», подчиняясь неведомому доселе инстинкту, сделал глубокий вдох - сладковатый вкус дыма вызвал в памяти давний урок землеведения. «Хуанита-банана», - сообразил пришелец-двоечник, заменив придуманной «бананой» уставную марихуану.

    - Заходи, кэп, - повторила старуха. Тысяча браслетов на сморщенных коричневатых руках и ногах загомонили на мелодичном серебряно-металлическом языке, разбудив треньканьем странные рыжие существа-наутилусы с длинными непреклонными усами. «Тарбаканы», - с чувством глубокого удовлетворения от сознания своей компетентности отметил Сэм. Да, он действительно на Земле... Вид не по картотечным правилам одетой старушки (один балахон - два балахона - три балахона - бусы-бусы-бусы - джинсовая панамка - джинсовая жилетка поверх трех балахонов - клепки-клепки-клепки) сбил блудного космонавта с толку.

    - Джинсы без хозяина, кэп. Окно без наблюдателя... Милостыня падает на пол за неимением руки берущего, -хмыкнула обитательница уютной пещеры, со стен которой на Сэма Пингвина смотрели странные крылатые бегемоты, десятиногие лошади и девы с длинными зелеными шеями. - Ей бы зависнуть в воздухе, но воздух слишком горяч... Ты не стесняйся, кэп, присаживайся... Я все время чувствую себя нейтронной бомбой, убившей себе подобных, но забывшей это сделать с собой. На самом деле, кэп, они грохнули свои бомбовые запасы разом, очумев от гороскопов и неурожаев... Китайцы намозолили им глаза своими победами, а япошки затретировали очевидностью всемирного экономического подкопа...