Зажженный факел

Бегло окинув взглядом трибуны, я взмахнул мечом. Успел увидеть глаза Тени — злые, страшные, в которых не было места испугу.

Меч вонзился в землю. Человек, только что лежавший там, исчез.

Я грязно выругался прекрасным голоском Авеллы, пользуясь тем, что поблизости нет никого, кто мог бы услышать этот позор. Так, всё, пар выпустил, теперь хватит вейпить, пора турнирствовать, пока не дисквалифицировали.

Подхватив шлем, кое-как натянул его на голову и побежал в сторону основной свалки. Там было жарко. На ногах оставалось не больше полусотни рыцарей — самых матёрых, тех, что не собирались отлёживаться. И бой кипел, достойный лавы Яргара.

Слева брызнула чья-то кровь, справа что-то прилетело. Я машинально поймал шлем с головой внутри.

— ***, да вы что, совсем ***? — крикнул я, отбросив сочащийся кровью трофей.

Магическое зрение.

Пришлось его возвращать, а то оно сбилось из-за Воздушной печати. Так, что тут у нас. Огоньки, огоньки… Меня сейчас конкретно два костра интересуют. А, вот они! Ох ты ж, как им нехорошо приходится…

Авелла лишилась шлема, и я видел своё лицо, залитое кровью из рассечённого лба. На неё наседал рыцарь, орудующий мечом, как мясницким тесаком. Без обманных движений, выпадов, колющих ударов — он лупил и лупил, и я видел, что Авелла уже с трудом отражает натиск.

Лореотис дрался с рыцарем-гигантом. Ну как «дрался»? Пытался. На моих глазах гигант спрятал меч, схватил Лореотиса и, крутнувшись на пятках, швырнул им в толпу рыцарей. А потом двинулся на помощь «мяснику».

— А ну, отвалите от него! — заверещал я и направил ресурс в физические силы. Да, нечестно, однако тут уже не про деньги речь. Нельзя нам погибать! Особенно — Авелле. Потому что тогда я навеки останусь в её теле, и что мне там все эти «веки» делать?

Эх, Огнём бы их пожечь, и дело с концом! Ну, или магией Земли помочь. Однако я хорошо запомнил строчку в подписанном договоре: за нарушение правил — смертная казнь. Тоже так себе перспективка.

Я в прыжке попытался атаковать «мясника», но тот с неожиданной ловкостью меня встретил своим фирменным «мясницким» ударом. Пришлось падать и откатываться по траве.

Слишком далеко откатываться…

Когда я поднял голову, то было уже поздно. Авеллу-Мортегара сшибли с ног.

Раньше я думал, что такое только в кино бывает, но, оказывается, слоумоушн возможен и в реале. Не то действительно так причудливо сознание начинает работать в особо страшные моменты, не то интерфейс выкинул одну из своих штучек, но всё стало происходить очень медленно, звуки растянулись и увязли в трясине загустевшего времени.

Я видел, как «мясник» заносит меч над беззащитной головой Авеллы. Видел, как здоровяк размахивается своим мечом, норовя перерубить Авеллу пополам вместе с доспехами. Видел, как Лореотис, поднимаясь с земли, тут же переходит в бег, но даже сам понимает, что не успеет.

А вот на этого рыцаря слоумоушн, кажется, не действует вообще. Невысокий и стройный, наподобие меня теперешнего, в серебристых доспехах, с окровавленным мечом, он несётся к Авелле. Почему? Зачем? И как можно развить такую скорость без магического ресурса? А это ведь не маг Огня, огонёк души совершенно обычный.

Рыцарь отбросил меч, в его руках появились кинжалы.

«Мясник» начал опускать меч.

Здоровяк, взревев, последовал его примеру.

За секунду до того, как непонятный рыцарь прыгнул, здоровяк и «мясник» замерли. Переглянулись. И вдруг словно утратили к Мортегару всяческий интерес. Опустив мечи, они повернулись к нему спиной, и в этот миг серебристый рыцарь прыгнул.

Один кинжал полетел в «мясника», и лишь когда тот упал, едва не придавив Мортегара-Авеллу, я понял, что кинжал угодил точно в смотровую щель шлема.

Серебристый рыцарь повис на шее здоровяка. Кинжал скользнул в щель под шлемом, в смотровую щель, ещё, ещё куда-то — с немыслимой скоростью. А здоровяк успел только всплеснуть руками и — упал на колени.

Серебристый рыцарь соскочил с него, взялся за шлем обеими руками и с некоторым усилием повернул на сто восемьдесят градусов, вместе с головой.

Я услышал хруст. Я услышал, как валится на землю эта огромная туша. А серебристый рыцарь, повернувшись к Авелле, кажется, что-то сказал… И тут же отвернулся. А миг спустя подбежал Лореотис. Я тоже поспешил туда.

— Как ты в целом? — спросил я Авеллу.

— Жив! — отчиталась она, протягивая руки нам с Лореотисом.

Мы помогли ей подняться.

— Нельзя бить лежачих! — прогремел вдруг Кевиотес. — Дисквалификация! Дисквалификация! Конец турнира!

Грянул гонг.

Каких лежачих? Куда бить?! Он там совсем спятил, что ли? Мы ж наоборот…

Но тут до меня дошло, что Кевиотес имел в виду вовсе не нас троих, а серебристого рыцаря. Тот успел снять шлем с головы здоровяка и теперь «колдовал» над «мясником».

— В кандалы его! — рявкнул Кевиотес.

Через ограждающий поле барьер перепрыгнули и неслись к нам рыцари. Свеженькие, не участвовавшие в турнире. Однако серебристый даже не глянул в их сторону. Доделал своё дело и… исчез. В наглую провалился сквозь землю.

— Мо-о-орт, — толкнула меня Авелла. — Гляди!