Здесь была Бритт-Мари

Бритт-Мари принялась счищать что-то с юбки, чтобы никто не увидел, что она зажмурилась и прикусила щеки.

– Ах-ха. Разумеется, приду. Разумеется.

Она не сказала, что это будет ее последний день в Борге. Ребята этого тоже не сказали.

Бритт-Мари сидела на кухне. Наконец Сами вышел из комнаты Веги и Омара.

– Уснули, – улыбнулся он чуть принужденно.

Бритт-Мари встала, собралась с духом и заявила:

– Я не хочу ни во что вмешиваться, потому что я отнюдь не из тех, кто вмешивается в чужие дела, но если ты собираешься прикончить этого Психа из-за Веги и Омара, то имей в виду, что джентльмену не пристало рыскать по всему городу и приканчивать людей.

Сами поднял брови. Бритт-Мари стиснула сумочку.

– А я не джентльмен, – улыбнулся Сами.

– Нет, но можешь им стать! – объявила Бритт-Мари.

Он рассмеялся. Она – нет. Поэтому он тоже перестал смеяться.

– Да ну бросьте, я его не убивал. Он мой лучший друг. Просто больной на голову, понимаете?

– Да. – Бритт-Мари казалось, что это-то она как раз отлично понимает.

– Он должен людям денег. Неправильным людям. Поэтому он в отчаянии. Он не думал, что там окажутся Вега с Омаром.

– Хм, – заметила Бритт-Мари.

– Нет, я не имел в виду, что не имел в виду и вас, – поправился Сами.

– Это ни в коем случае не то, что я подумала, ни в коем случае, – возразила Бритт-Мари.

– Сорри. Мне надо перекурить, – вздохнул Сами, и тут только Бритт-Мари заметила, что руки у него дрожат.

Она пошла за ним на балкон, нерешительно кашлянув – вовсе не демонстративно. Сами извинился, отдувая дым в сторону от нее:

– Сорри, вам это мешает?

– Я хотела бы, с твоего позволения, спросить, не найдется ли у тебя еще сигареты, – не моргнув глазом ответила Бритт-Мари.

Сами рассмеялся:

– Не думал, что вы курите.

– Я не курю, – подтвердила Бритт-Мари.

– О-о’кей. – Сами протянул ей пачку.

– У меня был длинный день, – попыталась оправдаться Бритт-Мари.

– О’кей-о’кей, – гоготнул Сами, зажигая ей сигарету.

Бритт-Мари несколько раз затянулась, торопливо и неглубоко. Закрыла глаза.

– Позволь сообщить тебе, что не только ты склонен к дикому и безответственному образу жизни. В молодости я выкурила значительное количество сигарет.

Сами засмеялся, скорее над ней, чем вместе с ней, поэтому Бритт-Мари сочла нужным пояснить:

– Позволь сообщить тебе, что в юности я работала официанткой! – и кивнула со значением, ведь такие вещи люди с ходу не выдумывают. Сами явно впечатлился и жестом пригласил ее присесть на перевернутый ящик из-под газировки.

– Может, виски, Бритт-Мари?

Видимо, благоразумие закрылось у себя в комнате, потому что Бритт-Мари вдруг услышала собственный голос:

– Да, знаешь что, Сами? Мне и правда хочется виски!

Они пили виски и курили. Бритт-Мари пыталась пускать дым колечками – в бытность свою официанткой ей так хотелось этому научиться. Вот повара это дело умели. Колечки казались такими умиротворяющими.

– Отец не свалил, мы сами его прогнали. Мы с Магнусом, – вдруг признался Сами.

– Кто это – Магнус? – спросила Бритт-Мари.

– Ему больше нравится «Псих». «Магнуса» люди не так боятся, – ухмыльнулся Сами.

– Ах-ха, – ответила Бритт-Мари, но больше в смысле «ого», чем «ага».

– Отец напился и избил маму. Никто ничего не знал, но Магнус должен был зайти за мной перед футбольной тренировкой, мы тогда были маленькими, и он ничего подобного никогда не видел. Он же из нормальной семьи, его отец работал в страховой компании, ездил на «опеле». Но он… черт. Он увидел, как я стою между мамой и папой, отец меня лупит, как обычно, и вдруг ни с того, блин, ни с сего Магнус приставил отцу нож к горлу и орет. Вряд ли я тогда понимал, что не все ребята живут, как мы. Что не все боятся возвращаться домой. Омар плакал. Вега плакала. Так что знаете… уже тогда было ощущение, что – все, хватит. Понимаете?

Бритт-Мари поперхнулась дымом. Сами дружески похлопал ее по спине, принес воды. И, стоя у перил, рассматривал, что там за краем, словно измеряя полет до земли.

– Мы с Магнусом прогнали отца. Такие друзья на дороге не валяются.

Весьма вероятно, что именно из-за виски и сигарет Бритт-Мари позволила себе некультурный вопрос:

– Где ваша мама, Сами?

– Она уехала, скоро вернется, – попытался увильнуть Сами.

Бритт-Мари угрожающе нацелилась в него сигаретой.

– Позволь сообщить тебе, что я кто угодно, только не дурочка.

Сами допил стакан до дна. Почесал голову.

– Она умерла, – признался он наконец.