Здесь и сейчас

Во время тренировки Любомир упал с велосипеда и сломал руку. Как подающего надежды спортсмена его положили в Военно-медицинскую академию, все медицинские манипуляции выполнили на высоком профессиональном уровне, чувствовал он себя вполне прилично, но Марина Львовна неожиданно дала задний ход, заявила, что никуда не поедет. Черт с ним, с кооперативом, и с райкомом партии, который ходатайствовал за нее, тоже черт, раз детей без присмотра оставить нельзя. Она еще одной ногой здесь, на родной земле, а с ними уже неприятности, а что стрясется, когда родители вовсе уедут? Тут уж уговаривать Марину дружно бросились всей семьей разом. Вера обещала, что всерьез отнесется к переменам в собственной судьбе. Надюшка клялась, что не доставит никому хлопот. А Любомир винил себя в том, что вожделенная мамина командировка может сорваться из-за него.

Уговорили. В назначенный день и час самолет из «Пулково» махнул крылом провожающим Вере, Наде и Кире.

В свой день рождения Оливер пригласил домой целую ватагу ребятни. Мне, разумеется, было бы намного легче заплатить деньги и организовать празднование в каком-нибудь кафе, чтобы не приходилось потом два дня ликвидировать следы стихийного бедствия, не сокрушаться над осколками битой вазы, не доставать из-под кровати куски недоеденной пиццы, не отковыривать от диванных подлокотников намертво прилипшую жвачку. Но сыну нравится именно домашний праздник, когда гостиная увешана гирляндами, лестница утыкана флажками, можно по-взрослому открывать дверь каждому гостю и чувствовать себя хозяином. Мне же в этот день остается только смириться, смириться и организовать подачу патронов в виде закусок, напитков и неизменного праздничного торта со свечами. При этом необходимо своевременно направлять бушующую стихию в мирное русло, предлагая новые и новые конкурсы с призами.

В этом году повезло: за весь день мне пришлось перевязать только один палец, всего лишь раз убрать с ковра землю с остатками цветочного горшка и, совсем ерунда, трижды вытереть пролившуюся колу. Дети, совершенно очевидно, взрослеют.

Наконец, все призы были разыграны, свечи задуты, торт съеден и родители начали подъезжать, чтобы забрать домой собственных чад. С неохотой и сожалением взлохмаченные, раскрасневшиеся гости покидали нас, остались только Агнет и Расти Мюллер.

Раздался звонок в дверь, и я пошла открывать, настроившись, наконец, познакомиться с мамой Агнет, но на пороге возник ее папа. Доктор Амелунг стоял на нашем крыльце, прижимая к груди пышную, алую пуансетию в горшке. Видимо, что-то такое отразилось на моем лице, потому что доктор принялся с порога оправдываться, что бывшая жена задерживается на работе, поэтому он… И так далее, и тому подобное.

– Что вы, доктор Амелунг, проходите. – Я вошла в образ радушной хозяйки. – Я рада вас видеть. Я сейчас позову Агнет.

Они прибежали все втроем и начали хором вопить, что еще чуть-чуть, совсем немножечко поиграют. Ну пожалуйста, мама! У них какая-то новая игра, для которой непременно нужно трое игроков. Вдвоем совсем неинтересно, папа!

Папа так и стоял, притиснув к себе цветок, борясь с искушением настоять на своем.

– Доктор Амелунг, дадим им полчаса? – смилостивилась я. Мне не хотелось портить детям настроение. – Как вы смотрите на чашку кофе? У нас еще, кажется, остался именинный торт.

Не дожидаясь положительного ответа, ребята дружно затопали ногами по лестнице, торопясь вернуться к игре.

Я улыбнулась:

– Позвольте, я заберу у вас цветок. Что-то мне подсказывает, что это для меня.

– Да-да, извините. Пожалуйста. Агнет позвонила и сказала, что уронила на пол цветочный горшок. Надеюсь, это не был ваш любимый кактус?

Лучше бы он этого не говорил. Тогда я могла бы с полным правом считать, что он пришел ко мне с цветами. А теперь выходило, что он просто возмещает ущерб.

– Так это была Агнет? Ничего страшного, разбилась чахлая фиалка, которая никак не решалась умереть. Роскошная пуансетия, сразу чувствуется приближающееся Рождество.

Я сварила кофе, разложила по тарелкам остатки торта и пригласила доктора.

– У вас очень красивый дом, фрау Таня, – похвалил он. – Уютный.

– Здесь немного моих заслуг, я почти ничего не поменяла после смерти родителей. Раньше это был их дом.

На этом, кажется, подходящие темы для разговора были исчерпаны. Мы в молчании пили кофе, доктор прилежно скреб ложкой по тарелке с тортом.

– Очень вкусный торт, – с преувеличенным энтузиазмом нарушил он тишину.

– Спасибо, но тут тоже нет моих заслуг. Этот шедевр изготовили в соседней булочной.

Молчание становилось тягостным, и пришлось брать инициативу на себя. Недаром же я сегодня тренировалась в роли затейника. Я разразилась речью о детях, рассказала парочку веселых историй из сегодняшнего празднования, привела несколько смешных высказываний и, честное слово, заслужила главный приз за этот конкурс – доктор слушал с неподдельным интересом.

– Вы чудесно выглядите, фрау Таня, – не к месту заявил он, ставя на блюдце чашку. – Скажите…