Здесь люди живут. Повести и рассказы

– Смотри, – остановился Олег, – дед Иван так и спит в лодке. И удилище торчит.

– Он, наверно, выпил и представил, что на рыбалке. Плохо ему теперь, без ноги.

Парень проводил девушку.

– Не хочу расставаться.

– И я не хочу.

– Завтра увидимся?

– Хорошо.

Они попрощались, и Олег отправился домой. Светало быстро, но село ещё спало. Даже хозяйки пока не пробудились отправлять в стадо коров. Изредка лениво тявкали собаки, и луна над крышами ещё висела тусклой мраморной монетой.

Решение пойти на реку явилось неожиданно, как только Олег открыл калитку в свою ограду. Не рассуждая и ничего не планируя, он просто отрезал на летней кухне кусок белого хлеба, взял в сарае удочку, нашёл какой-то пакет и тропинкой через огород зашагал к берегу.

Дошёл быстро. Над водой – тишина и редкий туман. Парень размотал леску, слепил из хлебного мякиша шарик, насадил на крючок, забросил – клевать стало сразу. Крупная, серебристая, с красными плавниками плотва жадно хватала наживку и оказывалась на берегу. Через полчаса десятка два рыбёшек лежало в пакете.

– Ладно, хватит, – сказал Олег, сматывая удочку, – побегу, пока спят все.

До дома Логиных от реки недалеко – два переулка проскочить, и уже будешь на их улице. «Дед Иван бы не проснулся… потихоньку бы…»

Иван Данилович спал в лодке, под одеялом, которым укрыла его поздним вечером Дарья. Олег подошёл неслышно к гаражу, положил рядом с лодкой пакет с рыбой. И неслышно ушёл, побежал домой. По селу засветились первые окна.

Глава 2

«Второй раз за утро домой прихожу», – усмехнулся про себя Олег и открыл дверь. В доме тихо. Отец ещё вчера уехал в город к поставщикам запчастей для ремонтной мастерской. Планировал вернуться сегодня к вечеру. А мама спала. День начинался субботний. В школе, где Анна Николаевна (мама) работала учителем математики – летние каникулы. Сама же Анна Николаевна находилась в законном отпуске. При таком стечении приятных обстоятельств – грех не поспать подольше. Коров Веденины не держали, а из-за кур вставать чуть свет – надобности нет.

Олег бесшумно прошёл в свою комнату и в одежде завалился на диван. Спать не хотелось. Он словно ещё не расстался с Наташей: ему виделось её лицо… они смотрели глаза в глаза… они целовались…

Все мысли только о ней:

«Она такая красивая… самая красивая…

Звездой с небесной высоты

В мой мир земной спустилась ты…»

Сон одолел незаметно. Олег не знал, сколько проспал – час, два, три… Проснулся от разных кухонных звуков: нож стучал по разделочной доске, крышка бряцала о кастрюлю, ещё что-то звякало. И запах летел оттуда такой вкусный, что молодой, голодный проснувшийся организм сразу потянуло в его сторону. Но остановил неожиданно раздавшийся охающий голос соседки, бабушки Ситниковой:

– Ох, здравствуй, Анна!

– Здравствуйте, баба Света!

– Ох, задохнулась, покуда доплелась до вас, – перевела дух гостья. – Йоду хотела попросить. Есть у тебя?

– Есть. А что случилось?

– Да вон, глянь, палец на руке топором развалила, ох. Я полено-то на мелочь щепила, воды в чугунке погреть хотела, да палец большой и прирубила, дура неловкая. Ох, кровища прёт, я тряпочкой прижала.

– Ой-ёй-ёй! – увидела рану Анна Николаевна. – Проходите, проходите, проходите… Давайте, усаживайтесь вот сюда. Сейчас мы всё сделаем. У меня перекись водорода, это лучше йода…

Анна обработала и перевязала пострадавший бабушкин палец.

– Вот, и кровь остановили, и грязь теперь не попадёт. Вы только палец оберегайте, не задевайте им.

– Ох, да как уж тут. С безделья-то в карман не спрячешь, везде ж две руки нужны. А тебе спасибо моё, соседушка дорогая, помогла.

– Да что вы, – смутилась Анна Николаевна, – как же не помочь. На то и соседи, чтобы друг другу помогать.

Бабушка Ситникова с забинтованным пальцем отправилась домой, а Олег наконец вышел из своей комнаты.

– Проснулся, Ромео, – улыбнулась мама. – Опять рассвет за селом встречал?

– Доброе утро, мам, – улыбнулся в ответ сын. – Так сейчас ночи такие короткие – только стемнеет, и сразу светает.

– Да, да, да, у влюблённых и в обед – утро, часы не для них. Умывайся, звездочёт, и за стол. Лапша с курицей готова. Голодный, наверное, как волк.

– Как три волка, мам.

– Понятно, – засмеялась мама, – давай есть будем, садись.

Олег торопливо стучал ложкой по дну глубокой тарелки, а Анна Николаевна подливала и подливала в неё наваристый суп из высокой, объёмной кастрюли. И украдкой рассматривала сына.

«Совсем взрослый. Как быстро оно прошло, время. Будто ещё вчера: младенец в родильном доме, завёрнутый в одеяльце, перевязанное голубой лентой. Потом – первоклассник с большим букетом розовых гладиолусов. Как быстро… И вот уже: широкие, как у отца, плечи и волнистые русые волосы».

– Одну ножку тебе, а вторую отцу оставим, – разломила курицу Анна Николаевна. – Ой, Олеж, я же забыла совсем: мы Гречишниковым баллон газовый не вернули. Просили их выручить на два дня, а уже неделю не отдаём. Завтра обменный день, воскресенье, машина из города придёт, а мы не вернули им. Отец-то только вечером сегодня вернётся. Ты отвези баллон на мотоцикле, он уже в люльке лежит. Поешь сейчас и отвези. Ладно?