Здесь ради торта (ЛП)

Здесь ничего не изменилось, и я ценю это больше, чем может знать моя бабушка. Она могла бы с легкостью обновить кухню: установить белые шкафы и мраморные столешницы, заменить точечные светильники на ротанговые подвесные лампы.

Мне доставляет радость осознание того, что она этого не сделала. Мне не нужны новые модные полы. Я хочу, чтобы в доме были деревяные — с отметинами от самокатов и роликовых коньков. Я хочу, чтобы сизалевые ковры царапались под босыми ногами, а песок не убирался, как бы тщательно мы ни пылесосили.

— Ваш дом прекрасен, — комментирует Клейн. Это не комплимент, сделанный потому, что он считает себя обязанным. В его голосе звучит изумление, нотки признательности за то, что он здесь.

У меня в голове проплывает мимолетная мысль, осязаемая и блестящая, как пузырь.

Я искренне счастлива быть здесь с Клейном.

И еще, ну, то, что он сказал мне раньше в машине.

«Я намерен сделать наш первый удачный поцелуй таким невероятно хорошим, что тебе будет трудно вспомнить, что у нас когда-то был плохой».

Эта фраза повторялась в моей голове часами. Когда он планирует сделать это? О насколько хорошем поцелуе мы говорим?

Бабушка принимает комплимент Клейна и показывает ему кухню. Она открывает ящики и шкафы, знакомя его с тем, где и что лежит, и показывает, как пользоваться кофеваркой.

— Мне это пригодится, — поддразнивает меня Клейн. — Нижнее белье Пейсли будет в беспорядке, пока она как следует не заправится кофеином с утра.

Я игриво закатываю глаза и отворачиваюсь. Бабушка распахивает дверь кладовки и заходит внутрь, роясь в коробках.

Клейн подходит ближе, и я шепчу:

— Ты только что сказал «нижнее белье»?

— Это лучше, чем говорить «трусики» при бабушке.

— Называй их как хочешь. Она носит стринги.

Клейн пытается не скорчить гримасу, но у него не получается.

— Шучу, — говорю я, чтобы избавить его от страданий. — Она носит…

Ладонь Клейна взлетает в воздух.

— Хватит.

Бабушка выходит из кладовки.

— Сегодня мы здесь только втроем. Все остальные приедут завтра, так что нам лучше насладиться тишиной и покоем, пока есть возможность, — она кладет несколько продуктов на столешницу. — Вы двое идите в свою комнату и приведите себя в порядок, а я пока начну готовить ужин.

В свою комнату?

Я качаю головой, уверенная, что неправильно ее поняла.

— Я останусь в своей обычной комнате, — я показываю пальцем на грудь Клейна. — А где ты хочешь разместить Клейна?

— На этот раз расселяемся по-другому. Начиная с завтрашнего дня, этот дом будет заполнен людьми на всю следующую неделю. Твой брат и кузены, а также Сиенна, потому что она последует старомодным правилам и не останется с Шейном до свадьбы. Я размещу вас с Клейном во второй главной спальне.

Паника подкатывает к горлу.

— Но там обычно остается мама.

Бабушка морщит нос.

— Только не с этим ее парнем. Я сказала ей снять собственное жилье, — она вскидывает руки. — Почему она думает, что мне нужны все эти подробности, ума не приложу.

— Я не виню тебя за это, — гримасничаю я. — В последний раз, когда мы разговаривали, я повесила трубку, желая, чтобы этот разговор оказался сном.

— Кошмаром, — поправляет бабушка. — В любом случае, вы с Клейном будете жить в одной комнате. И можешь не делать шокированный вид. Уверена, вы уже исполнили горизонтальное мамбо. Я стара, но не настолько.

Она скрещивает руки и поднимает брови, давая мне возможность возразить ей.

Я хватаю Клейна за руку и легонько пихаю его в сторону выхода слева.

— Нам пора убираться отсюда, пока этот разговор не зашел еще дальше.

Бабушка жестикулирует нам пальцами, пока я выталкиваю Клейна из комнаты с багажом на буксире.

— Фух, — говорю я, направляясь вместе с ним в гостиную. — Две темы, которые я не хочу обсуждать: сексуальная жизнь моей матери и моя собственная.

Клейн оглядывает гостиную, изучая окружающую обстановку.

— Думаю, твоя бабушка и моя мама стали бы лучшими подругами, если бы когда-нибудь встретились.

— Возможно, они превратились бы в грозную команду вздорных супергероинь, борющихся с преступностью.

Клейн подходит к полке над медиацентром и смотрит на банки с мелкими ракушками и морским стеклом, которые мы с братом и сестрой собирали годами. На той же полке стоят книга об истории острова и вторая книга о животных и местных растениях.

Он поднимает руку, словно собираясь взять книги, но затем отводит ее назад.

— Ты можешь их прочитать. Это не одна из тех книг для кофейных столиков, которые никто никогда не читает. Они предназначены для того, чтобы ими наслаждались.

Клейн берет обе книги и кладет их под мышку.

— Книги для кофейных столиков — моя больная тема.

— Согласна.

Через гостиную мы проходим по коридору, мимо спальни с двумя двухъярусными кроватями. Дальше — спальня, которую мы с Сиенной занимаем каждое лето. Беглый взгляд, когда мы проходим мимо, говорит о том, что в ней мало что изменилось. То же цветочное покрывало, те же римские шторы на окнах.