Здесь шумят чужие города

Помнишь: отец, бывало,
Долго стоял молясь —
Белое покрывало,
Черная бахрома.

Солнце в окно блистало,

Радуясь и дивясь. —
Нам ли теперь пристала
Торной дороги грязь!

«Как мне вернуться к вам, святые имена…»

Как мне вернуться к вам, святые имена,
К вам буквы черные — разрушенные храмы?
О, как беспомощно вам кровь моя верна,
Как чует трепетно, как слушает она
Один и тот же зов, веками тот же самый.

Я с вами быть хочу, как те, кого уж нет,

Прилежно повторять, как повторяли дети,
Квадратные слова, простейший ваш завет,
И знать, что ширится неистребимый свет,
И льется в сумерки тепло тысячелетий.

1934. Сентябрь

ЗАВЕТЫ (Брюссель: Петрополис, 1939) (совместно с Миррой Лот-Бородиной)

«Живым служи, о мертвых вспоминай…»

Живым служи, о мертвых вспоминай
И радуйся лучам и будь послушна.
Не ложный свет тебе явил Синай,
Не сложный путь среди пустыни душной.

Квадратных плит простые письмена,

Храни, верна, до дня успокоенья,
И знай, опять начнутся времена
Для новых душ и нового строенья.

«Нет, не замкнута жизнь огромным Божеским чудом…»

Нет, не замкнута жизнь огромным Божеским чудом.
Круг прорывая забот, щедрый врывается зов.
Золото дальних высот, тревожный ветер оттуда,
Все разрешение дней, все оправдание слов.

Только этого жди, и если стар ты и болен

И тяжелее свинца замерло сердце в груди,
Громче всех голосов со всех земных колоколен,
Самого света светлей, о, только этого жди.

«Быстрее туч уходит жизнь земная…»

Быстрее туч уходит жизнь земная,
Быстрее птиц проносятся года,
А мы живем, не помня и не зная,
И строим дом, как будто навсегда.

О, жаркий воздух странствия земного,

О, свет, о, блеск, о, каждый пыльный час,
Мне жалко вас: вы не вернетесь снова,
С иной земли я оглянусь на вас.

«Чистота, чистота и звон…»

Чистота, чистота и звон
На высотах Твоих, о, Боже,
И тобой этот мир рожден,
Этот мир, на тебя похожий.

Отчего же весенним днем

Самым стройным и самым ясным,
Загорается кровь огнем
И безудержным и напрасным,

И сильнее, чем голос вод,

И слышнее, чем птиц служенье,
Этот зов, что меня ведет
В немоту и в уничтоженье.

«Голубь в руке…»

Голубь в руке —
Сердце мое:
Стонет оно
Сумрачным днем,
Бьется оно
Теплым крылом,
Рвется к тебе,
Родина.

Нет ему сна,

Нет ему дна,
Только в тумане
Ветка одна:
Ты ли близка,
Родина?

Черная ветка,

Жалобный лес,
Воздух колючий
До небес.
Даже если твой свет исчез —
Верность тебе,
Родина.

«Когда душа расширится как храм…»