Здесь слишком жарко (сборник)

Закрутилось дело, и тогда ему вместе с друзьями припомнили все. Их обвиняли в вымогательстве и самое страшное – в нападении на работника милиции – им оказался один из «клиентов» друзей, которые специализировались на взимании долгов. А Артем нередко помогал друзьям в подобных делах. Такие «дела» редко обходились одними лишь моралистскими беседами. Участвовал в таких «беседах» и Артем.

Учитывая его заслуги и особенно боевой орден, ему дали четыре года усиленного режима. Он отсидел чуть больше половины. От услуг друзей, предлагавших помочь жене, он отказался.

За то время, что он сидел, их с Лилей брак не только не распался, но стал еще крепче. Пока он был в тюрьме, она работала где только могла, чтобы у него на зоне всегда были сигареты и все необходимое.

По его возвращении она казалась прозрачной, но глаза сияли счастьем. Он был счастлив не меньше.

Через год после того как он освободился, у них родилась дочь Настя. Казалось, они полюбили друг друга еще сильнее.

Они зажили прежней жизнью, в любви и согласии. Казалось, жизнь налаживается. Но вскоре отовсюду поползли слухи о готовящихся еврейских погромах. Родители жены были насмерть перепуганы, да и сама Лиля похоже была напугана не меньше.

Она знала, что он всегда защитит ее, но теперь боялась оставаться одна дома. Идя по улице, Артем теперь вглядывался в лица прохожих и никак не мог разглядеть среди них потенциальных погромщиков. Лица у людей были разные – все больше озабоченные, угрюмые или туповато-сосредоточенные, гораздо меньше встречались веселые. Но он не видел, кто бы из этих людей вдруг отправился бы убивать евреев, оставив семью, дом, работу.

Была в городе небольшая группа людей 30–40 лет, которые носили черные рубашки и сапоги, но они в основном шумели, и даже в их редких дебошах чувствовалась театральность.

Только газетчики воспринимали их всерьез, изо всех сил раздувая слухи о гонениях на евреев.

Но все это было лишь полбеды. Жизнь становилась все тяжелее, и заработанных им денег уже с трудом хватало. И тогда они подали документы на выезд.

Спустя полгода они были уже в Израиле.

В прежней жизни он хоть и заработал на не очень большой, но уютный дом, однако в Израиле тех денег, которые они привезли с собой, едва ли хватило бы на несколько месяцев аренды. Но Артем совсем не переживал по этому поводу. С его руками и головой, он заработает на все необходимое.

Он был уверен, что сразу же найдет себе работу по специальности. Но везде, куда он ни обращался, от министерства по делам новых иммигрантов до местного муниципалитета, ему почему-то везде предлагали только работу дворника, или мусорщика.

Когда в специально созданном для помощи новым репатриантам отделе муниципалитета старый польский еврей, неплохо говоривший по-русски, предложил ему собирать пустые тележки в супермаркете, он пожав и с силой тряхнув руку старика, поблагодарил того и, пожелав благополучия всей семье, вышел.

Потом он обошел все стройки в округе и, наконец, нашел подрядчика, который согласился его взять. Но подрядчик поручил ему выносить все тот же мусор со стройки, пообещав, что если Артем будет стараться, то он возьмет его к себе на работу.

Прошла неделя, вторая, но он все так же либо выносил мусор со стройки, либо таскал ведра с раствором. У подрядчика не было недостатка в рабочих – всю квалифицированную работу за копейки делали румыны и болгары, а неквалифицированную – арабы.

Теща с тестем восприняли его нежелание «работать как все» как вызов. «Кто он такой вообще?!» – возмущалась теща и употребляла слова из идиш, о смысле которых можно было без труда догадаться.

Чтобы сэкономить, они поселились все вместе, и хотя ситуация с деньгами постепенно улучшалась, поскольку все кроме Лили работали – Артем настоял на том, чтобы она не работала и занималась только ребенком – обстановка в доме с каждым днем все больше накалялась.

В конце концов он плюнул на все и решил, что главное – выбраться из этой убогой конуры с низкими потолками, где ему приходилось чуть ли не каждый раз наклонять голову, когда он заходил в дом.

А для этого, приходилось не гнушаться никакой работой, и он, стиснув зубы, продолжал работать у подрядчика в качестве чернорабочего.

«Соберем немного денег, возьмем ссуды и купим отдельную квартиру», – успокаивал себя Артем и начинал мечтать о том, как они будут жить втроем с женой и дочерью в одном из новых домов. «Нужно будет взять квартиру на земле, с маленьким садиком», – часто мечтал он.

В жизни же все вышло совсем по-другому. Отношения между Артемом и родителями жены обострились до предела. Но хуже всего было то, что жена разрывалась теперь между ним и родителями.

Окончательный крах наступил, когда у него начался один из тех страшных запоев, которые время от времени случались у него и до приезда в Израиль.