Здесь, в реальном мире

— По-моему, ты из тех, кто отвечает за свои слова. — Он перегнулся через стойку. — Знаешь, в хороших заведениях, вроде этого, люди открываются тебе, и ты узнаёшь их истории. Я думал о тебе. У тебя есть история, Вар?

Вар с сожалением покачал головой.

— Нет. Нет у меня истории.

— Значит, будет, дружище. Уж поверь мне.

65

Вар отложил лопату, чтобы сказать важное. Выговорить это оказалось трудно.

— В следующую среду мне в школу.

Джолин пнула земляной холмик.

— И мне.

Эшли кивнула:

— И меня посчитайте.

Они пару секунд помолчали, подсчитывая в уме.

— Восемь дней, — сказал Вар.

— Восемь дней, — в один голос подтвердили девочки.

Джолин перевела взгляд на самые высокие папайи, увешанные маленькими твёрдыми плодами.

— У меня есть план, Джолин, — сказал Вар, надеясь, что голос не дрогнет.

Но едва он это произнёс, как ясно понял: неправда.

Нет у него плана. У него есть только пять с половиной минут фильма и фантазии о Волшебной Стране Справедливости. Даже если тысяча детей выложит свои карманные деньги, этого всё равно не хватит, чтобы купить участок. Даже если десять тысяч детей.

— У-гу. — Джолин встала и отправилась в «Греческий рынок», даже не глянув на Вара, и Вар был ей за это благодарен. Он бы не выдержал сейчас своего отражения в её очках.

Эшли в этот день задержалась подольше, собирая мусор, который мог бы застрять в птичьем пищеварительном тракте, и, когда примерно через час вернулась Джолин, они вместе поплелись в сад — дорывать траншею. Все трое понимали, что их труд может оказаться тщетным, и в этом был трагизм — но и благородство.

В разгар рытья у Вара сработал будильник.

— Я только что слышала песню жёлтой древесницы. Это… — сказала Эшли, вглядываясь в небо, — …странно. Обычно они не начинают мигрировать так рано.

— Ой, нет, — сказал Вар. — Извини. Это был мой будильник. Мне скоро уходить.

У Эшли сделалось разочарованное лицо, как будто она и впрямь рассчитывала увидеть жёлтую древесницу.

— Вот это вот всё, что ты делаешь… надеюсь, тебе это поможет, — сказал Вар благожелательно.

— О чём ты?

Он покосился на Джолин и спросил у Эшли:

— Это ведь для школьного проекта, да? Или чтобы легче поступить в колледж?

— Эм-м… нет?

— Тогда почему?

Эшли воткнула лопату в землю, вошла в звездообразную тень королевской пальмы и устроилась в центре звезды.

Вар тоже зашёл в тень и сел на соседнюю звезду.

Джолин осталась где была, но Вар отметил, что она навострила уши.

— Я раньше жила в Канаде? — начала Эшли. — До школы было далеко, ехать долго — школьным автобусом, на рассвете, дороги пустые. Однажды автобусу пришлось остановиться, потому что всё шоссе было покрыто гусями. Дорожные рабочие их убирали. Прямо сгребали лопатами. Ноги были переломаны. Некоторые пытались взлететь, но было видно, что лапы у них болтаются, торчат не в ту сторону, всё такое.

Джолин от траншеи метнула на неё свирепый взгляд — словно подозревала, что Эшли сама переломала гусям ноги.

— Потом мы узнали, что случилось. Шёл дождь, и в сумерках, пока ещё не рассвело, мокрое шоссе показалось гусям рекой. И они попытались сесть на воду, и…

Эшли закрыла глаза.

— Я однажды сломала руку. Кости, когда ломаются, очень острые. — Она замолчала и потёрла правую руку, прижав её к груди. — Там было сотни две гусей, не меньше, и у каждого сломана как минимум одна кость. Столько боли. Как её измеришь, ну как?

Вар не ответил. Потому что — ну как?

— Я решила, что больше такого не случится. Я не допущу. Вот почему.

Вар посмотрел вниз, на Джолин. Его так и подмывало сказать: «Вот видишь? Ты ошибалась. Она просто тревожится о журавлях». Но он смолчал. Потому что видел: Джолин всё слышала, и услышанное её почти что расплющило.

Лопата выпала у неё из рук. Она опустила голову, и Вар увидел, что она несколько раз вздохнула — медленно и неровно. Потом подошла к звёздной тени, на которой сидела Эшли, и опустилась на корточки.

— В конце вечера Уолтер вытряхивает чипсорешки из вазочек, — сказала она. — Я тут подумала: может, мне собирать эти остатки для здешних птиц? Подумала просто.

— Конечно, — ответила Эшли. — Им, наверное, понравится.

Джолин подула на чёлку. Она как будто хотела сказать что-то ещё, но не знала что.

— Иди сюда, — позвала её Эшли. — Дай-ка мне свою голову. — И она протянула руку к щеке Джолин.

Та отпрянула. Но потом заложила руки за спину, сплела пальцы в замок, закрыла глаза и наклонилась вперёд. Вар прямо видел, как она задержала дыхание.

Эшли запустила пальцы в волосы Джолин и начала вплетать чёлку в длинные пряди — назад, от лба к макушке.

— Я тоже в прошлом году отращивала? — сказала она. — Первое время они постоянно мешают. Лезут в глаза.

Она глянула на Вара.

— У неё сейчас очень трудный период.

66

Когда на следующее утро на Первой улице остановилась машина, три головы обернулись на звук. Все трое молча, беззвучно опустили инструменты на землю и притаились за тремя пальмовыми стволами.

Через минуту они разглядели сквозь ячеистую сетку ограждения мужскую фигуру. Фигура двинулась в направлении ярко-жёлтой таблички, после чего ярко-жёлтая табличка исчезла.